А тут все обошлось сравнительно мирно. Власть предержащий с порога объявил волю своего непосредственного начальства, Сочалов повторил ультиматум местной организации РСДРП. Суть этой краткой встречи можно передать в одном недлинном диалоге.

П р и с т а в. Требование рабочих, высказанное уездному приставу, может быть удовлетворено при строжайшем соблюдении одного условия: пусть рабочие свои нужды обсуждают, а правительства не трогают.

С о ч а л о в. Передайте по начальству: это смешное условие мы категорически отклоняем! Но помните: появление полицейских отныне будем воспринимать как явное подстрекательство рабочих со стороны властей к бунту, стачкам и кровавым столкновениям.

После этого диалога сторон, выразивших свои принципы, полицейские долгое время больше на рабочих собраниях не появлялись.

Явочным порядком рабочие заводов уже более месяца установили укороченный день в субботу. Просто-напросто в этот день любая из смен кончала работу на два-три часа раньше обычного и отправлялась к Волге, по трактирам, домой. Многие шли в бани. Распоряжением директора официально продолжительность рабочего дня устанавливалась в пределах 9—10 часов. Зарплата снова аккуратно и в положенные сроки выдавалась по цехам. Мастера не отваживались отныне накладывать штраф на рабочего, если не было к этому неоспоримой причины.

В апреле дирекция приняла требование Совета уполномоченных считать 1 Мая нерабочим днем. И свой Первомай в этом году рабочие встречали как день большого праздника. Нынче каждый мог принять в нем участие. И желающих оказались тысячи.

Накануне рабочего Первомая дни в слободке установились по-настоящему весенние. А сейчас была еще ночь.

Сквозь хрупкое ламповое стекло подслеповатой керосиновой семилинейки, не раз уже склеенное пожелтелой газетной бумагой, еле сочится слабый, тусклый свет. Над страницей изрядно потрепанной книги склонился лобастый высокий человек. Его тяжелый мясистый нос широкими раскрыльями недвижно навис над коротенькой щетинкой треугольничком подстриженных густых рыжеватых усов. Брови задумчиво сдвинуты, а слегка затуманенный взгляд подернутых легкой грустинкой больших карих очей окропился скупой мужской слезой.

«Я знаю, что, если вы, живые, будете крепко стоять друг за друга и сделаете решительный натиск, вам предстоит увидеть великие события».

«Я знаю, что, если вы, живые, будете крепко стоять друг за друга и сделаете решительный натиск, вам предстоит увидеть великие события».

За низеньким узким окошком сквозь крохотные полоски самого дешевого, зеленовато-пузырчатого утекла, плотно втиснутого в тяжелые, грубой плотницкой работы оконные переплеты, брезжит рассвет.