Невзирая на стоны и душераздирающие крики своих приятелей, те из пожарных, кто уцелел, вместе с подраненным брандмайором, в панике удирали на бочках и насосе, нахлестывая и без того перепуганных коней.

Очередной артиллерийский снаряд почти в одно мгновенье со взрывом малого фугаса на каланче разорвался на главной баррикаде.

— Недолет, — машинально сказал Василий Адеркин, а на лице его выступили капельки холодного пота. Он хорошо знал: ударь снаряд сажени на три-четыре ближе — и взлетело бы на воздух все сложное взрывное устройство, с таким трудом установленное, одно из крайних и самых надежных средств защиты баррикады. «Какой огромной силы, однако, этот взрыв», — подумал Василий, так как в момент падения снаряда не только вздрогнул весь дом, а со звоном вылетели стекла из всех окон. Правда, о том, что произошло внизу, Василий узнал позже, когда к нему вновь вбежал взволнованный Володин.

— Видать, ударило с двух сторон: и где каланча, и на главной баррикаде…

Василий, оставив у индуктора Володина, снова вскарабкался на крышу. То, что он увидел, заледенило сердце. Он стоял и не мог сразу сообразить, где он сейчас и как это все могло произойти в такое короткое время. Позади тыловой баррикады все еще вздымались к небу густые клубы дыма, хотя пламени не было видно. «А где же пожарная каланча?» — недоумевал Василий, повернувшись в ту сторону, где неподалеку она всегда так привычно и так неуклюже торчала.

Каланчи не было. Теперь Васятка с тревогой подумал о судьбе своего дружка Фили Колокольникова: сумел ли уцелеть? Однако надо было возвращаться на свой пост. И тут прямо над головой просвистел еще один снаряд, и Василек стал очевидцем нового страшного удара по восставшим. Этот снаряд на уровне второго этажа пробил толстую кирпичную стену школы и взорвался где-то в глубине здания.

На главной баррикаде видели, как рухнула каланча, а взрыв артиллерийского снаряда пережили спокойно, потому что существенного вреда он не причинил, разве что разметал поленницы дров и ослабил цепь проволочных заграждений.

Марина Борисова была на баррикаде и стала свидетельницей разрыва обоих снарядов. Еще звучал в ушах страшный удар от взрыва внутри, в самой сердцевине здания, когда вместе с Дарьей Степановой они вбежали в зияющий проем стены. Только что здесь были двери, сорванные теперь с петель взрывной волной и с грохотом отброшенные на чугунную тумбу, где они и разлетелись на мелкие кусочки, осыпав щепами и железками мостовую. Осколки стекла от выбитых наружу школьных окон хрустели под ногами девчат, когда они бежали к этому черному проему в стене.