— Это кто ж такая, фа?

— Которая плачет? Откуда я знаю, не видишь, что ли, платком закрылась!

— Может, немочная какая, припадок?

— Да помогите ей подняться.

— Арги-и-ир!.. Возьми меня с собой! Нету без тебя жизни…

— Ишь как скрутило…

Тут и пополз шепоток:

— Так это Аргир, сын Касьяна?

— А ты не поняла — она его полюбовница!

— Ну и ну, краля…

— Бросьте вы городить, солнцем голову напекло.

— Куда там солнце, кума дорогая. Вот муж ей задаст, припечет палкой. Это же Анна-Мария, жена Митрикэ.

— А корчила из себя, бесстыжая!

— Ага, недотрога, знаем мы таких, шуры-муры по ночам…

— А-а, жена Гебана, Анна-Мария?

Я, пацаненок, стоял разинув рот и глотал их слова: «Анна-Мария, Анна-Мария…»

Дом Гебанов третий от дома тети Софронии Ерете, про Анну-Марию известно, что два года живет соломенной вдовой, муж не вернулся в июне сорокового, когда Прут стал границей. Почему не вернулся? Да кто его разберет… Служил в армии у Карла II, «короля всех румынов», и тот предложил бессарабцам остаться. Все почти отправились по домам, а Митруцэ Гебан не пришел. Верность жены решил испытать, или сманил его король капральскими лычками?

А жена, нате вам: «Арги-и-ир, любимый, не покидай меня!» Вроде уважаемая женщина, выстрадала свою вдовью участь, ждала достойно, на виду у сельчан — и полюбуйтесь, слезами исходит от любви к другому, да еще к цыгану! Зовет его просто по имени и молит: «Родимый, возьми с собой, жизни без тебя нет…»

Тетя Наталица распалилась, командует вовсю. Видно, так уж мир устроен: женщине делами заправлять, а мужчине исполнять. Правда, редко кто это в толк возьмет и разглядит, разве что на похоронах да на свадьбах, тут женщинам никто не станет перечить. Вот и сейчас:

— Пошевеливайтесь вы! — замахала руками Наталица. — Бегите в кукурузное поле Бутнэреску! Дался им этот сумасшедший, пусть оставят его в покое. Чего на меня-то уставились? Туда, скорей, а то беды не миновать. Ох, все мы сегодня умом тронулись…