— Ты шо скажешь, Антон? — попытал Охрим Тарасович.

— Подходяще… Надо поставить. Двести рублей не гроши. — Он перевел взгляд на рядом стоящее надгробие, вытесанное из серого гранита. — Правда, хлопцы советуют в Запорожье податься або в Донецк. Там вот такие заказывают.

— Не нравится мне, — коротко вильнул ладонью Охрим Тарасович. — Громоздко. И не по-нашему глядит.

— Шестьдесят рублей такой камень, — как бы между прочим вставил Антон.

— За морем телушка полушка, да дорог перевоз! Це ж сколько хлопот: ехать туда, заказывать. А гляди, очередь?.. И привезти ж надо, и установить!..

— Правда твоя, — согласился сын. — Супрунец все сделает на месте. И рейки железные под надгробия положит, чтоб не оседали, и портреты вставит, и подкрасит.

Охрим Тарасович продолжил его мысль:

— Чтобы ряду не ломать. Чтоб было по-нашему, по-новоспасовски.

Полинка уже затеяла игру. Прячась за кустом бузины, звала брата:

— Вовк, искай мене, ну искай же мене!..

— Чего, глупая, репетуешь? Хиба можно так верещать? — начала строжить Паня.

— Нехай носится! — вмешался Охрим Тарасович. — Нехай звенит звоночком. Оно и там, — кивнул на могилы, — и тут будет веселее… Антон, пойдем до Супрунця, побалакаемо.

Радостное Полинкино щебетанье среди пирамидок и крестов, шелест зеленой листвы молодых деревьев и прелый дух свежей глины, вывернутой лопатами, буйство мира и безмолвие могилы поразили Антона. Ему стало несвободно. Сердце защемило тоскливо. Руки опустились в изнеможении, и во всем теле появилась вроде бы какая-то надорванность. Память его залихорадило. Ему показалось, что он понимает Фанасово горе, что он и сам не однажды уже терял свое дорогое дитя…

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

1

Во дворе, у крайнего окна хаты, возвышается составная, собранная из железных тонких труб мачта. Три оттяжки тонкого троса удерживают мачту от напора ветров. На самом верху размещена горизонтально трубчатая телевизионная антенна. Ниже укреплена рама вертикальной антенны. Она краснеет медной проволокой, намотанной в виде увеличивающихся ромбов, издали похожа на рамку, затканную паутиной. Горизонтальную антенну аисты было приняли за поставленное на шесте колесо. Они опустились на трубки, пулеметно потрещали длинными клювами, принялись лагодить гнездо. Из-за гнезда вышла суперечка между Охримом Тарасовичем и Антоном, который шестом порушил аистово начинание.

— Не будет тебе удачи! — погрозил сыну отец.

— По-твоему, краще от телевизора отказаться?