Альбина явно намеренно сказала это «неинтеллигентное» «ну», и голос у нее был странный, чуть ли не угрожающий. И не успел Кент ответить ей, как Альбина круто, не по-женски, повернулась и быстро пошла к двери.

Кенту стало не по себе. Разговор, начавшийся как будто совсем неплохо, почему-то сорвался в конце. Почему? Альбина обиделась, что он не поверил в серьезность ее намерений. Но разве не она сама виновата в этом? Сколько «романчиков» было у нее только за последние четыре года? А может, вообще не стоило затевать этот разговор? Пусть бы действительно разбирались с Алексеем на партбюро…

13

13

Несколько минут он сидел, глядя перед собой и думая о разговоре с Альбиной, потом снял трубку и позвонил домой. Шанталь ответила сразу.

— Шанти…

— Да? — Голос у нее был чуть-чуть напряженный.

— Это я, — ненужно сказал Кент, наматывая на палец телефонный шнур. — Чем ты занимаешься?

— Да вот, — Шанталь вздохнула, — читаю очередной сценарий.

— И как?

— По-моему, плохо.

— А о чем сценарий?

— Долго рассказывать. Ничего выдающегося… Потом покажу.

Кент попытался представить, какое сейчас лицо у Шанталь, — и не мог. На какое-то мгновение он вообще забыл ее лицо, так, как забывают лица едва знакомых людей. Он резко дернул головой, освобождаясь от этого непонятного оцепенения памяти. И память заработала, лицо жены тут же встало перед ним, но какое-то странное, и он не сразу понял, что это кадр из последнего ее фильма. Один из тех кадров, что вызывают одобрительное улюлюканье семнадцатилетних юнцов: полуголая красавица в «интимном» полумраке, красивое порочное лицо с ярко накрашенными губами, изящно зажатая в длинных тонких пальцах сигарета, «чарующая» белизна обнаженных плеч, снятых так, что и самое убогое, воображение без труда дорисовывало прелесть того, что не попало в объектив…

— Ты слушаешь? — спросила Шанталь.

— Да-да, я сейчас, минуточку…

Кент опустил трубку и, крепко зажав микрофон ладонью, заметил, что сердце у него почему-то колотится сильными, неровными толчками. Происходило с ним что-то странное, прежде, кажется, не случавшееся и требовавшее вразумительного объяснения. Но времени для объяснений не было, на другом конце телефонного провода ждала Шанталь.

— Извини, меня оторвали… Я вот что хотел спросить: может, ты все-таки поедешь со мной в Долинск?

— Не стоит, Кент, — спокойно сказала Шанталь. — Я буду только мешать тебе.