Лечился Храпов в Саратове. Оттуда его направили в Москву, а из Москвы — в действующую армию. Поезд шел ходко, но долго простоял на полустанке: где-то впереди гитлеровские самолеты бомбили воинский эшелон.

Война продолжалась, разрушительная, жестокая. Скоро Ефремов, а там и Елец, место нового назначения полкового комиссара. Неспроста гвардейская дивизия перебрасывалась сюда: скоро, теперь скоро двинется вперед и Центральный фронт.

5 ДОЛГИЙ ДЕНЬ ВОЙНЫ

5

ДОЛГИЙ ДЕНЬ ВОЙНЫ

Мать проснулась, как обычно, в шесть утра, но не спешила встать: сегодня у нее выходной, впервые за месяц.

За окном уже светлело, а мать и Шура все еще оставались в постели. Воскресенье для обеих — долгожданный праздник: наконец-то они весь день и весь вечер будут вместе.

Но на сердце у матери было неспокойно: ей приснился странный, нехороший сон. Сна чуднее и не придумать.

Приснилось матери, будто шла она по разбитой дороге, а сбоку от нее, по другой дороге — совсем плохой, хуже некуда! — шел ее сын Женя. У матери под ногами лужи и ухабы, а у сына камни, стекла да гвозди, остриями вверх, будто не дорога это, а борона вверх зубьями лежит. Мать испугалась, позвала его к себе, а он не услышал. Тогда она сама попыталась перейти к нему, но не смогла сделать и шага. А сын шел своей страшной дорогой и улыбался. От ужаса мать закричала, и сын вдруг пропал. Она долго искала и звала его, пока не заметила далеко впереди. Он стоял на горе и махал рукой. Она побежала к нему, поднялась на гору, но сына там уже не было. Он стоял еще дальше от нее и казался совсем маленьким. Она закричала и проснулась.

Странный этот сон все утро не выходил у нее из головы.

— О чем ты думаешь? — спросила за завтраком Шура, заметив озабоченность матери.

— Сон нехороший видела. Уж не беда какая у Жени?..

— Опять сон! Ну-ка давай ешь, ты же ничего не съела! Вот позавтракаем, пойдем к Лагиным, мы у них давно не были.

— Да-да, может, узнаем что.

Мать нехотя стала есть. После завтрака неожиданно пришел Миша Петров.

— Ну, как задача? — спросил, явно напрашиваясь на комплимент. Задачу он помог решить Шуре в прошлый раз, когда забегал к Крыловым.

— У тебя в шестом классе по математике, конечно, «отлично» было? — слукавила Шура. Ей нравилось подтрунивать над Мишей, уж очень он был смешон в постоянстве своих привычек и в своей откровенности.

— Нет, больше «хор» и «пос». Но я ведь тебе правильно объяснил?

— В общем, да, — кокетничала Шура. — А кто тебе самому трудные объяснял?

— Никто, доходил своей головой: где поймешь, а где так.