Марзя шел к землянке лесом, по целине. Шинель у него была распахнута, шапка в снегу. Не глядя на митингующего Ломтева, он присел рядом с Крыловым, щелкнул винтовочным затвором, взял из ящика пять патронов, загнал в магазин, опять щелкнул затвором. Потом сунул по горсти патронов в карманы и принялся закуривать.

— Ни один фашист не должен и шага ступить в лес! — продолжал Ломтев. — Вы для того и поставлены здесь, а не для того, чтобы бегать в кусты от кучки полицаев! Трусов будем судить по всей строгости военного времени!

К саням подошел начальник штаба:

— Сколько вас тут было?

— Одиннадцать.

— А их?

Крылов вспомнил цепь грязно-белых халатов — она растянулась, пожалуй, метров на триста.

— Человек пятьдесят.

— Отходили шестьдесят девять, — уточнил Марзя. — Кроме убитых.

— Ты откуда знаешь?

Марзя промолчал.

— Где ты был?

— Там. — Марзя неопределенно махнул рукой в сторону насыпи.

Гости вскоре уехали, и на заставе установилась напряженная тишина. К вечеру была построена аккуратная, облицованная изнутри жердями землянка, а пока партизаны занимались ею, Ольга и Тоня приготовили обед. Девушки сейчас были очень нужны здесь: от их присутствия у мужчин будто прибавлялось сил.

— Я не знал, что ты остался. — сказал Крылову Бурлак.

— Ты тут ни при чем, Федя.

Бурлак мог бы и не оправдываться: здесь непросто было что-нибудь узнать или упомнить. Все могло быть иначе, если бы не внезапность, не белые халаты. Крылова оставили одного, даже без второго номера, но и он сам тоже не знал, что по ту сторону насыпи остался Марзя и один держался до последнего патрона.

* * *

Дня через два на заставу сообщили о новом возможном наступлении немцев со стороны хутора Тертовского. Приехал Фоменко, подошли десятка два женщин из лесных земляночных деревень и взвод Силакова. Вдоль опушки запели пилы, застучали кирки и топоры. К концу дня перед Тертовским выросли три дзота, а в километре от них, среди густых елей, появилась большая, удобная, даже с окном, землянка. Фоменко приказал партизанам переселиться на новое место.

Рабочие ушли с заставы вечером, а утром партизаны ждали наступления.