Потом поезд ехал на запад. Старт второго круга был стремителен: в считанные часы Крылов пересек пространство, какое тогда преодолел лишь за несколько недель. Где-то в степи остался хутор Семенковский. Заглянуть бы туда — что в нем? Крылов опять ехал в товарном вагоне, и опять были Морозовск, Тацинская, Белая Калитва. Каждая остановка пробуждала в нем воспоминания. Он думал об Илье Антипине, с которым в сорок втором году проделал тот же путь. Любопытно, где теперь Илья. Хорошо бы встретиться.

От Лихого поезд повернул на юг и утром был на месте, в уютном, залитом теплым осенним солнцем городке. Маршевики зашагали по мощеной улице. У массивных ворот строй остановился. Ворота со скрипом растворились, пропуская новоприбывших, и закрылись снова.

Команда прибыла в Новочеркасск, в запасной полк.

4 ЧЕЛОВЕК БЕЗ ЛЮДЕЙ НЕ МОЖЕТ!

4

ЧЕЛОВЕК БЕЗ ЛЮДЕЙ НЕ МОЖЕТ!

В Москве Седой снимал небольшую комнату. Место было удобное: и институт рядом, и до электрички минут пять ходьбы. Жил он уединенно, ездил мало, свободное от института время проводил за книгами. Читал он быстро и много.

Однажды его навестила Валя. Она все-таки поступила в медицинский институт и училась уже на втором курсе.

Валя по-прежнему чуть-чуть робела перед ним. Ему это не нравилось, он откровенно сказал ей об этом:

— Ты, Валюша, не обманывай себя: тут нет ничего, одна… скука.

— Нет есть! — упорствовала Валя.

— Давай, девочка, без глупостей, мы ведь не дети. Ты без меня отлично проживешь и прекрасно понимаешь это.

Валя расплакалась, но тут же присмирела.

— Ты, наверное, прав…

Он проводил ее до электрички, зная, что она больше не придет.

Потом он сидел на скамье и курил. Он не жалел, что расстался с Валей, освободил ее от каких бы то ни было обязанностей перед ним. Но легче ему от этого не стало: с тех пор, как он поступил в институт и жил в Москве, ему очень нужен был близкий человек.

С однокурсниками многое разделяло его. Война вошла в его плоть и кровь, в армию он ушел со школьной скамьи, а они закончили десятилетку и поступили в институт, будто войны и не было или она не имела к ним отношения.

Он докурил папиросу, взглянул вдоль железнодорожной линии. Может быть, все-таки рискнуть? Час пути и — Раменское. Уже не впервые он порывался побывать в тех местах, но подавлял это желание в себе. А теперь решился. «Выдержу! — подумал вдруг беззаботно. — Не так уж я плох!» Он перешел на противоположную платформу и вскоре уже сидел в вагоне электрички.

Раменское встретило его уютом и тишиной знакомых улиц. Потом прошагала рота остриженных наголо ребят, идущая в баню.