– Скоро поверят, – ответил Ним. – Когда пощелкают выключателями, а свет не зажжется.

* * *

Пока шли приготовления к масштабным веерным отключениям, а по ГСС расползалось ощущение надвигающейся катастрофы, театр абсурда продолжался.

В частности, продолжались слушания энергетической комиссии по проекту в Тунипе – без малейших изменений, в том же неторопливом темпе.

– Пришелец с Марса, который привык опираться на здравый смысл, мог бы предположить, что ввиду текущего энергетического кризиса процедура лицензирования для таких проектов, как Тунипа, Финкасл или Дьявольские Врата, пойдет быстрее, – заметил О’Брайен, обедая с Нимом и Эриком Хамфри. – Так вот, здравомыслящий марсианин был бы очень далек от истины.

Некоторое время юрист мрачно поглощал обед, потом добавил:

– Когда сидишь там и наблюдаешь за опросами свидетелей и навязшими в зубах спорами о регламенте, такое ощущение, что никто то ли не знает, то ли не думает о событиях в реальном мире. А кстати, у Тунипы новые противники. Называют себя «БЛЭП» – «Борцы против лишних энергетических проектов». Послушать, в чем они нас обвиняют, так Дэйви Бердсон покажется нашим фанатом.

– Оппозиция как гидра: отрубишь одну голову, появляется две, – задумчиво произнес Эрик Хамфри. – Поддержка Тунипы со стороны губернатора тоже не сильно помогла.

– Все потому, что бюрократия сильнее, чем губернаторы, президенты, чем любой из нас, – сказал О’Брайен. – Сделаю прогноз: когда отключения дойдут до здания Комиссии по энергетике, слушания по Тунипе как ни в чем не бывало продолжатся при свечах.

Что до геотермальной станции в Финкасле и ГАЭС на Дьявольских Вратах, государственные органы вообще не определились с датой начала публичных слушаний.

Оскар О’Брайен, да и сам Ним так прониклись пессимизмом, что разуверились даже в задумке с опросом потребителей в Норт-Касле. Тщательно разработанная анкета была разослана адресатам уже три недели назад. Очевидно, попытка найти главаря террористов Йоргоса Аршамбо провалилась, став пустой тратой времени и денег.

В течение нескольких дней пришли сотни ответов – и продолжали поступать в последующие недели. Для их обработки в подвале головного офиса ГСС выделили большую комнату, где работали восемь сотрудников: шестеро из разных отделов ГСС и еще двое – из окружной прокуратуры, – тщательно проверяя каждую анкету.

Прокуратура прислала увеличенные фотографии с образцами почерка из дневника Йоргоса Аршамбо, и они были размещены на виду у персонала. Чтобы исключить возможность ошибки, с каждой анкетой последовательно работали три человека. Увы, ни один почерк не совпадал с образцами. Сейчас количество сотрудников сократили до двух – остальные вернулись к обычным обязанностям. Ответы по-прежнему приходили, и их регулярно проверяли, но то, что на опрос откликнется Йоргос Аршамбо, уже казалось маловероятным. В любом случае для Нима вся затея отошла на второй план по сравнению с проблемой нефтяного кризиса, занимавшей все его время днем и ночью.