— И напрасно, что не отвезли, — сказал Вербин. — Одет, обут, кормят их там, уход, медицина…

— Так-то оно так, да все ж неволя, — ответила баба Стеша.

Вербин вышел во двор, умылся под рукомойником, а когда вернулся, немого в доме уже не было.

— Не поел, — огорченно развела руками баба Стеша. — Подхватился и пошел.

Вербин сел у дверей и нога об ногу стянул сапоги.

— Небось на болоте был? — спросила хозяйка, глядя на заляпанные грязью сапоги.

— Был…

— Ох, грех, — вздохнула и покачала головой старуха. — Грех… — Вся ее маленькая, невесомая фигура выражала горесть.

— Баба Стеша, зачем на луг хворост тащат? — Вербин в носках прошел к ведру, зачерпнул ковшиком воду и напился.

— Костры жечь, — ответила хозяйка. — Завтра Аграфена-купальщица, послезавтра Ивана Купала. Раньше в Аграфену травы целебные рвали, они к ней силу полную набирают. А в ночь на Купалу гульбище устраивают. Девки с вечера в баню пойдут, веники свежие березовые возьмут, трав чистых да пахучих, которые пользу для здоровья имеют, парятся с ними. Нарядятся все, парни складчину устраивают, до зари там гуляют… Костры от огня живого зажгут, ты небось не слыхал про живой огонь?

— Нет, — сказал Вербин.

— А вот сходи, посмотри… Его без спичек добывают, руками, положено так. Спичка что, дело нехитрое, а ты так попробуй, сам, как в давние времена.

— Высекают? Огнивом о кремень? — спросил Вербин.

— Ты не гадай, увидишь, коли захочешь. Это у нас от старины, мало где сберегли, а у нас живет. Батюшка в церкви серчает, язычество, говорит, до христианства, мол, завелось. Лес, видно, прикрыл, мы от дорог в стороне. Ну вот… Девки на суженых гадают, венки по воде пускают, у которой застрянет или к берегу прибьет, той осенью замуж идти. А еще на Купалу девки кумятся. Споют песню положенную, пройдут с ней под блюдом, вот они и кумы, до следующего праздника подруги. Год ссор не должны иметь да не обижать друг дружку, а коли вышло ненароком, прощать надобно. На Купалу еще все водой обливаются. А кто ночью в лесу цвет папоротника отыщет, тому богатство откроется. — Хозяйка накрыла на стол и собрала ужин. — Да ты сам сходи, тебе интересно будет.

— Схожу. — Вербин сел к столу и стал ужинать.

— А что, там был? — спросила баба Стеша с тревогой.

— Был, — усмехнулся Вербин. — Пьяницу мы лечили.

Она расспросила, что делала Аглая, и всплеснула руками.

— Да кто ж так лечит! Бесовское лечение! Надобно петунью истолочь да по две ложки давать утром, как проснется. Маслом жидким запивать. А слова такие: «Господине есть хмель, буйная голова, не вейся вниз головою, вейся посолонь по корню мужскому, а яз тебя не знаю, где ты живешь». — Она осеклась и спросила: — То Васька был?