Он живо дошел до глубокого оврага, над которым висел узкий бревенчатый мостик, торопливо спустился к нему и остановился: на другой стороне стоял Трофим.

Не двигаясь, Вербин быстро ощупал глазами противоположный склон: кроме тракториста, никого не было. Трофим молча ждал и не двигался. Было ясно, он здесь не случайно, намеренно поджидает, и так же ясно было, что сейчас он испытывает противника. На нем были прежние заправленные в сапоги брюки, клетчатая рубаха, вся его высокая фигура выдавала взведенную до упора решимость: будь что будет.

Вербин сразу понял, что у него нет другой возможности, как идти через мост. Не пойди он сейчас, больше не сможет он ходить в лес и видеть Дашу. Останется лишь уйти и уехать.

Это будет поражение без боя, оставленная без сражения территория, брошенные позиции, отступление без битвы, война, проигранная до начала.

Он медленно спустился к бревнам и внешне спокойно, независимо даже двинулся вперед. Внутри у него все застыло от напряжения, он шел, не спуская глаз с противника, стараясь не упустить ни одного его движения. Со стороны все, должно быть, выглядело обычно: один человек переходит мост, а другой его ждет.

Вербин шел, шел, мост никак не кончался, неизвестно было, есть ли у него вообще конец.

Он перешел мост и остановился: Трофим стоял перед ним. Они смотрели друг на друга и молчали.

— Повадился кувшин по воду ходить, — мрачно сказал Трофим.

Вербин не ответил. Внимание его было направлено на то, чтобы не пропустить внезапного нападения.

— А ведь я предупреждал, — с каким-то усталым сожалением заметил тракторист. — По-хорошему хотел.

— Дорогу, — как можно спокойнее сказал Вербин.

— Спешишь? Вон даже цветочки припас, — понимающе покивал Трофим. — А вот я ни разу не догадался. Красиво подступаешь, с умением.

— А вы следите, — с неодобрением отметил Вербин, и вдруг его осенила догадка: — Слушайте… вы следите?

— Много чести! — тракторист угрюмо усмехнулся. — Я по углам не хоронюсь. Я при всех могу посчитаться, открыто.

— Не дури, — примирительно сказал Вербин. — Я-то здесь при чем?

— Ты?! — закипая, с яростью спросил тракторист. — Ты?! — он продолжал сбивчиво. — А при том, что ты встрял между нами! Я жениться на ней хотел… Для меня судьба, а тебе игра. Что тебе наша жизнь?! Что ты в ней понимаешь?! Знаю я таких… Напустит туману: ах, я не такой, я другой, меня понять нужно… Понимаем! Головы морочите. А чуть что — в кусты! Что, приключений захотел?! Скучно стало?! Приехал, наследил и поехал себе?! — Он умолк, помолчал, потом вздохнул и сказал глухо: — Всё. Последний раз. Больше говорить не будем. — Трофим повернулся и тяжело, устало, горбясь как-то, пошел вдоль оврага, в лес.