Мужчина булькнул, осушая кружку до дна, и самым простонародным образом занюхал рукавом.

— Я бы предпочел отделить любовь от политики. Покойный Рейлин… прибери Приходящий его душу…до сих пор не верится… а, ладно! Так вот, покойный Рейлин говаривал: раз уж смолоду не выучился играть членом на арфе, так после двадцати пяти и пробовать не стоит!.. Ну, какой из меня выйдет консорт?!

— А от консорта никаких музыкальных упражнений и не требуется. Ты нужен Велирин, она — тебе, чего еще?! Будут куда хуже, если начнутся кривотолки в том случае, если… Ты понимаешь меня?

— Нет! — Мотнул головой Готтар, пытаясь сфокусировать на собеседнице взгляд. Правда, без особого успеха.

— Ты — дурак. Если она не выйдет за тебя замуж! Одно дело — законный супруг, наследники, покой в государстве. И совсем другое дело — фаворит. А ваше… общение… будет выглядеть именно так.

— Тогда никакого общения не будет. Велирин не согласится на такое вот сожительство, чего уж там. Но я же хоть завтра готов жениться! А ведь в мои искренние намерения никто не поверит. Разве что близкие друзья… Брак будет выглядеть игрой расчета. Как не верти блюдце, все одно — краешек…

Барон поискал глазами непочатую бутылку, но Марина оказалась шустрее и секундой ранее спрятала ее под стол.

— Я тебя вообще не понимаю. Сам-то чего хочешь?!

Вообще-то, до этого разговора она и не подозревала, что в душе опального дворянина (бабника, грубияна, задиры и так далее) могут бушевать такие страсти. Ответ на вопрос вырвался у него мгновенно:

— Хочу, чтоб она бросила свой престол и осталась со мной!

— Эгоист. Ее с детства готовили к тому, чтобы править. Ты уж извини, но Велирин под домохозяйку не заточена. И лучше не ставь ее перед выбором, потому что…

— … он будет не в мою пользу. — Закончил Готтар фразу, грустно усмехнувшись. — Я-то знаю Велирин давненько, с тех пор, как мы только слезли со школьной лавки. Знаю, что она скажет.

— Лучше послушай, что я скажу. Вы друг друга любите и, кстати… друг друга стоите. Какие тут сомнения! Гори все синим пламенем и плевать, что там кто скажет!

— Ты права! Плевать! — Воодушевился, наконец, жених и грохнул кружку об пол. — Плевать! Женюсь!

На шум прибежала вездесущая щуплая Велда и напустилась на обоих, ругаясь на чем свет стоит.

— Стыда нету! Высочество ихнее чуть не померло давеча, а он тут зенки заливает! Видела бы матушка…

— Э-т-то с горя! От избытка эмоций! — Готтар оправдывался, неловко пытаясь собрать с пола осколки и получая полотенцем по спине.

— Вот я тебе покажу, с какого горя! Ишь, вылакал сколько… А ты, милая, туда же! Тьфу, глаза бы мои не глядели, провалиться мне и перевернуться…