— Ты его любишь, — в его тоне не было вопросительной интонации.

— Люблю, — Эрилин не стала отрицать, это место и сам этот человек не подходили для лжи. Она грустно улыбнулась. — Но это ничего не значит.

Хортон покачал головой.

— Ты не права. Это многое значит. И в первую очередь для Гэбриэла.

— Мы никогда не будем вместе.

— Как знать, — ответил Хортон. — Как знать. Пока что я понял, что он очень боится причинить тебе вред.

Эрилин с силой запустила новый камень в воду.

— Ох уж этот его «синдром героя», — со злостью выпалила она.

— Ты должна понять, — спокойно сказал старик, — что Гэбриэл очень сложный человек, хотя и хочет казаться беспечным. Я понял это еще тогда и еще раз убедился сейчас. Ты должна понимать, сатаниды не просто ломали его все детство. Возможно, они и не сломили его, но покалечили очень серьезно, гораздо серьезнее, чем Гэбриэл когда-либо признается даже самому себе. Есть вещи, которые лечит только время. Если ты бы видела его тогда, восемь лет назад, ты бы поняла, что я имею в виду, Гэбриэл очень изменился за это время.

— И каким же он был тогда? — поинтересовалась она. Как бы принцесса не пыталась представить, воображение отказывало. — Что же такого вы увидели в нем?

Хортон улыбнулся, смотря вдаль, но видел он определенно не море.

— Я увидел свет в его глазах. Я сразу понял, откуда мог взяться парень в этих местах, да еще и с такими ранами. То, что он сатанид, я догадался, но я встречал их не единожды, и Гэбриэл отличался от них с первого взгляда. Я понял, что он не один из них, хотя и сам так думает. Все время, что он пробыл здесь, он пытался помогать, чем угодно, но не сидеть на месте. Я чуть ли не силой заставлял его лежать, чтобы рана на боку снова не разошлась.

Эрилин поежилась.

— Я видела шрам, — призналась она.

— Тогда ты можешь себе представить те, невидимые, которые остались у него в душе.

— Господи, — выдохнула принцесса.

— Рад, что ты поняла, — хмыкнул старик. — Я неплохо разбираюсь в людях, и вот, что могу тебе сказать. Гэбриэл очень дорожит тобой.

Эрилин поджала губы и вздохнула.

— Я знаю.

Она посмотрела на старика и обнаружила, что он улыбается.