Король надеялся, что я начну с извинений, но когда они не последовали, а я лишь упрямее задрала голову, вставая напротив и сжимая руки в кулаки, будто готовясь биться, заговорил сам, сдерживая рвущиеся эмоции, стараясь говорить медленно и разумно:

— Ты сбежала от меня. Как ты могла так поступить? Со мной. С нашим королевством. Нашим городом. Нашей семьёй!

Я истерично фыркнула и внезапно расслабилась.

— Как я могла? Да как ты мог запереть меня в той комнате, зная, как она на меня влияет?! Как ты мог опаивать меня зельем, держа в таком состоянии?! — закричала на него, и будто рухнули все до сих пор сдерживаемые оковы, я ощутила себя свободной.

— О, проклятые боги, как же мне всё это надоело! Неужели ты думаешь, что я каким-то магическим образом передумаю?! Думаешь, я просто возьму и полюблю тебя? Думаешь, что, заперев в комнате, я превращусь в твою маленькую зверушку, с которой будешь делать всё, что захочешь?! Ведь только так ты можешь до меня добраться. Как это было в ту ночь, когда ты чуть не изнасиловал меня! Это твоя фантазия? Мечта?.. Не можешь услышать от девушки нет, и так пытаешься получить желаемое? Этого ты хочешь для меня, мой король?! — меня несло по воздушным кочкам, и я только распалялась от его молчания. Вся ненависть вылилась из меня как из проткнутого бурдюка, изливаясь на Никлоса потоком желчи. А я продолжала орать:

— Или ты думаешь, я не знаю, что нашёптывает тебе вечный? Думаешь, что сможешь сломать меня и переделать под себя? Думаешь, я настолько ничтожна, что ты сможешь вертеть мной как захочешь?! Этому не бывать! — и я осмелела настолько, что шаг за шагом, с каждым крепким словцом, подходила всё ближе к застывшему королю, пока не упёрлась указательным пальцем ему в грудь и только тогда ощутила истинный жар его гнева.

Он больно схватил моё запястье, выворачивая руку и я закричала от хрустнувшей косточки.

— Никогда не повышай на меня голос, — он окатывает меня ледяным огнём, продолжая держать руку, пока я безуспешно пыталась высвободиться. — Никогда не думай за меня. И не смей злить, иначе я буду делать тебе больно, — продолжил он, сильнее выкручивая руку, отчего я была вынуждена вплотную придвинуться к нему, и тогда он схватил меня за шею, приближаясь к лицу, говоря совсем близко, что я ощутила раскалённое дыхание дракона, и увидела, как докрасна раскалилась радужка глаз.

— Я буду делать с тобой всё, что захочу. И не тебе решать, чего я желаю. А будешь сопротивляться — найду как усмирить. Я слишком долго был добрым. Потакал твоим слабостям, позволял думать, что ты маленькая принцесса, у которой всё будет как в сказке. Ты — моя подопечная. Ты — моя семья. И как член королевской семьи, ты несёшь бремя обязанностей передо мной и перед королевством. Твоя первостепенная задача — во всём слушаться меня. Не перечить и не обсуждать мои приказы. Поняла, кэрра Селеста Каргат?