Хотелось зарыдать от отчаяния, но куда больше задушить ту тварь, что забрала его деньги. Кто это был?

Среди случайных жителей курильни и десятков стражников, что протрясли, верно, это место раньше них, одно имя вспыхнуло ярче остальных.

Часлав.

Курвин сын Часлав, которому вечно было мало.

Он забрал его долю, заработанную прошлым летом, пока Милош был в Ратиславии, и Милош стерпел это, чтобы не испортить их отношения. Но это Милош нашёл торговцев, Милош организовал поставки, а Часлав лишь приводил гостей и тянул из них деньги. И теперь он стянул деньги Милоша.

И он не мог ничего сделать. Ничего! Бессилен был подмастерье целителя, беглый чародей, перед Чаславом, ничтожен перед сыном знатных родителей, перед дворянином. Часлав мог зарезать Милоша посреди людной улицы, и ему ничего бы за это не было.

Бешенство застилало глаза, и только оказавшись у порога замка, Милош понял, что прошёл по всему Совину в человеческом своём обличье, одетый в рваньё, найденное в курильне. Никто не узнал в худощавом оборванце ученика королевского целителя, и только потому Милоша не убили на месте. Стражники оглядели его с презрением и велели идти к храму на берегу за убежищем и пищей. Милош скрылся среди разрушенных домов, скинул грязную, провонявшую потом и копотью одежду и позволил перьям разорвать кожу.

Венцеслава жила теперь в покоях отца, в крыле Совета Старшей Совы, а с ней прятался в замке и Милош, прямо под самым носом у короля и Охотников. Близко был Часлав, сын другого советника, только не достать его Милошу.

Во владениях Рогволода Белозерского оборотень метался, словно птица в клетке. Он больше не мог заявиться к Чаславу, как в былые времена, не мог спокойно передвигаться по коридорам замка, не мог даже покинуть спальню в человеческом своём обличье.

– Щенсна, – позвал Милош нетерпеливо.

Старуха тут же вошла, оглядела его с ног до головы – взъерошенного, взбудораженного, бешеного.

– Чем могу услужить? – спросила старушка с поразительной покорностью, только глаза выдавали её напряжение.

– Мне нужно поговорить с Венцеславой. Позови свою госпожу.

Щенсна поджала губы и бросила недовольно, как кость собаке:

– Попробую.

Дверь закрылась за ней, затихли шаги служанки, та поспешила к покоям хозяйки.

Захочет ли Венцеслава прийти?

Несколько дней, с той ночи, когда Милош умолял её бежать с ним, Венцеслава не навещала его. Щенсна сторожила гостя, словно верный пёс, не впускала никого в комнату, и Милош скучал в одиночестве, тянул тепло из огня в камине, копил силы и порой вылетал из замка соколом, кружил над городом и искал Стжежимира, Ежи, Горицу или Дару – любого, кто мог выжить в пожаре, любого, кто нуждался в нём, и в ком нуждался он.