Чтобы избежать провала, я договорилась с Хадсоном о еще одном занятии. Правда, объяснить мне материал вызывался и Джексон, но в последнее время мне ни о чем не хочется его просить.

И не из-за того, что он подарил мне тот рисунок Климта – или, по крайней мере, не только из-за этого рисунка. Думаю, я понимаю, почему он хочет избавиться от него. И все же всякий раз, когда я выдвигаю ящик письменного стола и смотрю на него, он напоминает мне о том, что мы потеряли, и я в который раз начинаю сомневаться в том, что Джексон в самом деле смог начать жить дальше.

И я бы поняла, если бы он не был так добр к Хадсону и ко мне.

Он не знает того, что знаю я – что Кровопускательница манипулировала нами. Что моя настоящая пара – это Хадсон. Я в сотый раз спрашиваю себя, правильно ли я поступила, скрыв это от него. И опять, как и прежде, решаю, что пользы от этого было бы меньше, чем вреда.

К тому же дело не только в том, что мы с ним расстались. Я это чувствую. С ним что-то не так, и это началось не сейчас. Джексон всегда держался немного отстраненно, немного холодно, до него всегда было трудно достучаться. Да, он подпустил к себе меня, но это не значит, что я не видела, каков он с другими. Но то, что происходит с ним сейчас, – это другое. Мне это не нравится, и думаю, другим членам Ордена это тоже не по душе. Но, похоже, никто из нас не знает, что тут можно сделать, тем более что теперь он настолько замкнулся в себе.

Я пишу Хадсону, что иду в его комнату, и он немедля отвечает, что вместо этого он встретится со мной на парадном крыльце. Что весьма странно, но ведь это он делает мне одолжение, так что я не могу возражать.

Он ждет у двери, когда я спускаюсь по главной лестнице замка.

– Привет, – говорю я, когда он с улыбкой поворачивается ко мне. – В чем дело? Ты хочешь пойти в одну из комнат для занятий?

– Вообще-то я подумал, что мы могли бы выйти, – отвечает он, и в его речи опять звучит сильный британский акцент, а значит, он нервничает или расстроен. – Сегодня чудесный день.

– Верно, – соглашаюсь я, пытаясь понять по его лицу, что происходит в его голове. Ему нет причины нервничать, поэтому я спрашиваю: – У тебя все хорошо?

– Конечно, а что?

Я качаю головой.

– Я просто хотела удостовериться. И да, я с удовольствием позанимаюсь на свежем воздухе. Только мне надо сбегать в мою комнату и взять куртку.

– Ты можешь надеть мою, – говорит он и снимает свою куртку производства Армани. – Мне она все равно не нужна.

– Ты уверен? – спрашиваю я, сняв рюкзак с плеча.

– Само собой. – Он держит ее, и я хочу взять ее, но тут до меня доходит, что он ждет, чтобы я просто продела руки в рукава… потому что он настоящий джентльмен.