Но тут я смотрю на Грейс и понимаю, что это не так. Я не могу позволить ему убить меня, потому что тогда он убьет и Грейс. А я не могу этого допустить, ведь она моя пара, любовь всей моей жизни, самая прекрасная девушка, которую я мог бы отыскать во всех мирах. И я не позволю этому ублюдку уничтожить ее.

Я не могу.

А потому я проглатываю свою гордость, проглатываю слова, которые жгут меня изнутри, и позволяю ему думать, будто он смог меня запугать.

– Стало быть, мы случайно проделали временной пролом, – говорит Грейс. – Но вы же волшебник времени. Вы знаете, как это работает. Как же вышло, что вы попали сюда?

Он фыркает и качает головой:

– Я попал сюда так же, как и вы. Я попытался отправиться в прошлое, чтобы спасти мою дочь от ужасной болезни и смерти. Ни один отец… – Его голос срывается.

Он прочищает горло, отводит взгляд, и я вспоминаю портреты, которые видел в его доме. Там были его портреты, а еще портреты девочки, очень похожей на него. Девочки, ставшей причиной всей этой хрени, хотя вряд ли она что-то об этом знала.

Суил делает глубокий вдох, и когда поворачивается ко мне, в его глазах блестят непролитые слезы.

– Ни один отец не допустил бы, чтобы его единственная дочь так страдала, если имелась возможность избавить ее от боли.

Первой мне приходит в голову мысль, что это неправда. Сайрус не дал бы себе труда даже перейти улицу, чтобы избавить меня от боли, не говоря уже о том, чтобы бросить вызов богу времени и провести несколько столетий в месте, которое он терпеть не может. Но Суил сделал именно это. Значит ли это, что в каком-то смысле он поступил правильно? Да кто мы такие, чтобы судить? И какое право мы имеем мешать ему воспользоваться единственной возможностью спасти его ребенка?

Я перевожу взгляд на Грейс, чтобы посмотреть, что об этом думает она, и вижу, что ее лицо застыло, освещенное разноцветными огоньками, все еще горящими вокруг нас. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что она думает сейчас о своих родителях – я вижу это по ее глазам, по тому, как сжаты ее губы, как стиснуты кулаки. Я знаю – она думает о том, поступила бы она так же, если бы у нее была такая возможность.

Так как, понимая ее горе, я могу не проявить такого же понимания к тому горю, которое терзает Суила?

Но прежде чем я успеваю что-то сказать – Грейс или Суилу, – она делает шаг вперед, и, хотя ее кулаки по-прежнему сжаты, взгляд ее решителен и тверд.

– Так нельзя, Суил. Это так не работает. Вы не можете просто взять и изменить мир из-за своей прихоти. Я точно это знаю.

– Вот тут ты ошибаешься. Как и все вы. – Он обводит нас всех взмахом руки. – Когда у тебя есть такая сила, мир работает так, как ты хочешь.