Громкий неразборчивый возглас заставил их обернуться. Запнувшись о канистру, содержимое которой медленно растекалось по земле и ползло к ульям, дед пошатнулся, упал на одно колено и хлопнул себя по шее, когда еще одна пчела достигла цели.

Он выронил дымарь, откинул его крышку и вытянул из него полоску обгорелого картона. Дрожащей рукой поднес к дымарю зажигалку, однако его пальцы бессильно заскользили по кремню. Дед взревел от раздражения, поднялся и начал тащить из улья верхние боксы, полные рамок, тяжелых от меда и пчел. Его лицо покраснело, покрылось потом, глаза выкатились из орбит. Все еще сжимая в руке картон и зажигалку, дед снова поднял раму и начал толкать ею верхние боксы в отчаянной попытке выбить их из улья.

– Приведи Лайла! – крикнула Джорджия.

Мейси помчалась к дому, но, поскользнувшись на сырой траве, жестко упала на колени и ладони, расцарапав их о крупный песок. Пытаясь подняться, она увидела краем глаза, что Джорджия бежит вдоль ульев, и только спустя долю секунды поняла – зачем. Деду удалось выбить огонь из зажигалки. Он уже подносил огонь к картонке, когда Джорджия добежала до него и выбила зажигалку – однако загоревшаяся полоска осталась в другой его руке.

– Не мешай! – завопил он высоким и пронзительным голосом, словно зверь, пойманный в капкан. – Я должен защитить свою семью!

– Бабушка умерла. А Берди все вспомнила. Больше некого защищать!

Дедушка испустил стон боли и скорби, поразивший Мейси в самое сердце. Он снова схватил раму и размахнулся, занося ее для очередной атаки на улей. Угол тяжелой деревянной рамы ударил Джорджию в висок. Она тихо упала, будто кто-то дернул ее за ноги. Дедушка этого не видел. В светлых волосах Джорджии расплывалось алое пятно крови.

– Стой! – закричала Мейси, с ужасом глядя на темное облако пчел, закрывшее ей дорогу к Джорджии. Вспомнив про открытое окно, она повернулась к дому и завопила изо всех сил, зовя Лайла на помощь.

Дедушка не обращал на нее совершенно никакого внимания, будто унесся в свой собственный мир, существующий по правилам, известным ему одному. Не сумев выбить бокс из улья рамой, он бросил ее на землю, поднял повыше зажженную полоску картона и стал искать дымарь. Запнувшись о канистру, он пошатнулся и выронил зажженный картон.

Словно в замедленном движении Мейси увидела яркое пламя, падающее на землю.

– Нет! – Мейси не понимала, крикнула она это слово или оно просто вспыхнуло в ее голове. Надеясь успеть, пока огонь не достиг пропитанной бензином земли, она бежала изо всех сил, но ноги будто налились свинцом, а воздух стал плотным, как вода.