Журавлёва протестующе замотала головой, прикрыв рот ладонью и в ужасе распахнув покрасневшие от слёз глаза:

— Да нет же, я не знала!

Но Костяков пропустил мимо ушей этот отчаянный возглас, словно не услышав, и продолжил гнуть свою линию:

— Я знаю тебя, Катя, и читал твои книги. В твоём представлении любовь может творить чудеса. Вот ты и решила: «Скажу инвалиду, что люблю его. Ну, подыграю ему немножко, сложно что ли? И он сразу пойдёт на поправку». Так ведь? Но это так не работает, Кать. Вернись уже в реальный мир. Мы не в твоём романе, это реальная жизнь, и ты здесь — не царица и не можешь управлять всем, как тебе вздумается. И вообще, Катюх, я думаю, нам надо разойтись, — устало проронил Женя, откидываясь на подушки и прикрыв глаза.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Что ты сказал? — Переспросила Катерина вмиг севшим голосом, надеясь, что она ослышалась.

Евгений открыл глаза и в упор уставился на жену пронзительным холодным взглядом:

— Ты слышала. Я хочу развод. Ты была права. Я устал играть в одни ворота, Кать. Не думай, я не хочу сказать, что наша свадьба и совместная жизнь были ошибкой, нет. Было много светлых и счастливых моментов. Но я не могу больше так жить, словно собака, вечно ожидая, пока ты соизволишь вспомнить обо мне и одаришь своей лаской и теплом. Наш брак себя исчерпал. Пора двигаться дальше. Согласна?

— Нет!! — С отчаяньем выкрикнула Катя, сжав кулачки и уже не пытаясь вытирать слёзы, струящиеся из глаз: — Женя! Ты себя слышишь? Ну что за бред ты несёшь? Какой развод? О чём ты вообще? Я тебе уже третий раз говорю, что люблю, а ты мне про развод! Ну, кто так делает, а?! Твой врач говорил мне, что ты сильно ударился головой, что у тебя там сотрясение мозга. Но я даже предположить не могла, что ты ударился настолько сильно! Да если бы даже не любила, ты думаешь, я способна спокойно встать и уйти, бросив тебя в таком состоянии? Ты нормальный? Или просто так неудачно пошутил? Никакого развода не будет. Даже думать об этом не смей!

— Катя, я не шучу. Мне нужен развод. И ты мне его дашь, — Костяков мрачно буравил Катерину немигающим тяжёлым взглядом. — Помнишь третье условие, при котором ты согласилась на свадьбу? Нет? А я вот помню. Я запоминаю всё, что ты говоришь. Вспомни, ты же сама предложила. Никто тебя за язык не тянул. А теперь на попятную идёшь? Так не пойдёт.

Журавлёва побледнела и даже слегка пошатнулась. Она действительно напрочь забыла о той страховке, оставленной для друга, которую сейчас он мастерски обернул против неё. Но, слово не воробей…