Зухра полна, круглолица. Она и поначалу была округла, а уж как понесла...

Аслан-хан глядит на жену вторую с теплотой, с любовью. Хороша она, пригожа. И тело мягкое, что тесто старой Айши. И пахнет-то от нее всегда хорошо, приятно, отчего Хан вновь подумывает о дочке...

Вот только дочерей у него не счесть. Имена-картинки, цветами весенними рассыпавшиеся по Шатровому Городу. И кровь в них гудит ханова, да только душит Аслана глухая обида.

Суров он и могуч. А сына лишь одного в мир пустил. Другого прикормил за спасение Элбарса. И вот больше - никак.

Даже Лейла не одарила его сыновьями, хоть отец ее на сговоринах и божился, дескать, будет у Хана не один сын, а целая армия. И что с того? Сыновья рождались. Только мертвыми. В разный срок. И теперь уж его Лейла была совсем иссохшейся. От обиды ль, от горя немого. А может, оттого, что несла дитя в утробе каждый оборот солнца.

Нет, Хан не щадил своих жен. Да и что с того? Знали, куда шли. Как и знали, что принести ему дитя - единственная задача. И что не справлялись с нею, то их вина...

Хан снова вспомнил Элбарса. Сын-Тигр. Достойное продолжение, гордость степняка. Да только в походе он, а как сгинет...

Аслан с трудом отогнал от себя ужасные видения.

Элбарс - его гордость, и сила в нем немерянная. А, значит, вернется с Лесной Земли целым и невредимым. С дарами отцу дорогому. И сядет подле него, перенимая науку древнюю Степью править.

Его сын...

- Хан, - Саида, самая старшая из жен, мать Тигра, низко склонилась к самому уху мужа. И ведь знала, плутовка, что уж в нем не пробудить пылких чувств, а все за свое... Тут и там касалась, словно бы ненароком, руки мужниной, стлалась перед ним, подобно паласу драгоценному. А он прогонял. Да и кто захочет ту, что почти два десятка зим поруч? - Там послание. От Элбарса.

Саида прежде была хороша. Пожалуй, прекраснее других. Оттого-то и влюбился в нее Аслан по молодости, по крови горячей. Оттого и позвал в Шатер высокий женою первой, главной. И пока она была хороша, не брал других. Сына лелеял, да заботой деву любимую окружал.

Вот только время идет. Не щадит оно ни красу девичью, ни стать мужскую. Все отбирает у людей понемногу, чтоб не озлобились они враз, не взбеленились.