Мы с Сашкой улыбаемся, встретившись взглядами.

Виктор Сергеевич разговаривает с Быстровым, слушающим его молча, безэмоционально. Игорь Жданов смотрит на окна нашего автомобиля, и мне кажется, что сквозь тонировку он прекрасно видит нас, сидящих на заднем сиденье с трусливо-наглым выражением на лицах.

— Похоже, нас будут передавать, как политических заложников или провалившихся резидентов, — мрачно шутит Сашка.

Виктор Сергеевич оборачивается к нашему автомобилю и, улыбнувшись, кивает нам, мол, можно выходить. Игорь останавливает его резким жестом и сам идет к машине, пересекая дорогу. Дверь распахивается, и его знакомый голос иронически, но всё-таки мягко приветствует нас:

— Привет, путешественницы! Прошу на выход!

Сашка первой попадает в его дружеские объятия. Потом Варя. Последней — я.

— Варька меня нисколько не удивила, — вздыхает Жданов, целуя меня в щеку. — Но Сашка…

— Что Сашка? — тут же выставляет ежиные иголки наш предводитель. — У Сашки всё было под контролем.

— Так уж и всё? — подмигивает нам «наш» Игореха. — А помощи попросить? Хотя бы у меня?

— В чем помощи? — не сдается Сашка. — В походе на бал? Ты же не фея!

— Не фея, — картинно вздыхает Игорь. — Но сейчас вас ждет встреча с…

— Со злобной мачехой? — подсказываю я, кивнув в сторону ждущего нас Макса.

— Можно сказать и так, — смеется Жданов, провожая меня и Сашку к своей машине.

Варя упрямо остается на месте. Максим широким шагом сам идет к ней. Берет ее счастливое испуганное лицо в свои ладони и резко целует в губы. Потом обнимает и прижимает к себе, гладя спину. Варя что-то быстро говорит ему, но он не отвечает, а берет жену за руку и ведет к другой машине. Они поедут не с нами.

Когда Варя, издали махнув нам рукой, садится в автомобиль, Максим возвращается к нам. Обнимает меня, Сашку, спрашивает:

— Всё нормально? Чем помочь?

— Даже не знаю, — честно говорю я, глядя в его красивое лицо. — Придумаю — попрошу помощи. Спасибо.

— Пока ответь на один вопрос, — Максим по-деловому сосредоточен. — Верещагин — закрытая страница или это не моего ума дело?

Смотрю в его серо-голубые глаза, для меня на время слегка подобревшие, и пожимаю плечами:

— Я скажу, если не справлюсь сама.