— Вы и сами можете догадаться, святой отец. — ответила Вероника. — Я не прибежала бы сюда, если бы моя жизнь не была в опасности, клянусь вам.

— О чем Вы?

— Есть оскорбления, которые гораздо хуже смерти.

— Что Вы имеете в виду? Неужели этот мерзавец осмелился на…

— И несмотря ни на что, он — мой муж, — твердо ответила Вероника.

— Как же так, — растерялся Джонсон.

— Но я не смогла этого выдержать!..

— Невероятно! — ужаснулся пастор. — Это беспробудное пьянство свело его с ума.

— Преподобный, Вы знаете, что в душе Деметрио борется сам с собой, и это ужасно.

— Я знаю только одно, — ответил тот, — Вы больше не можете оставаться рядом с ним ни минуты. Вам нужно просить помощи у своих родных, а пока суд да дело, оставайтесь здесь. Я попрошу сеньору Ботель, чтобы она помогла мне защитить Вас.

— Бедная Адела Ботель!.. А кто защитит ее? — спросила Вероника, беспокоясь о подруге.

— Верно, — согласился Джонсон, — это замкнутый круг, а Вы упорно отказываетесь от единственной возможности вырваться отсюда. Напишите Вашим родным, Вероника!.. Мы пошлем гонца в Куйабу. За хорошую плату найти гонца нетрудно, а четыре мешка золота Сан Тельмо до сих пор у меня.

— Вы имеете в виду, что будете расплачиваться его золотом?..

— К несчастью, лично у меня ничего нет, — потупился священник, — но я следую голосу своей совести — возьмите отсюда, сколько нужно, а если Вы настолько щепетильны, то потом вернете эти деньги.

— Я напишу дяде! — задумчиво сказала Вероника, словно советуясь с собой.

— Расскажите ему всю правду! — подхватил Джонсон.

— Да-да, правду, ужасную правду!

— Пишите прямо сейчас. Идите в мой кабинет и пишите, а я найду человека, который отвезет Ваше письмо. Ну же, Вероника, решайтесь! Ах, если бы моя простая дружба нашла отклик в Вашем сердце, если бы ценой своей несчастной жизни я мог бы добиться Вашего спасения, то…

— Не нужно жертв, преподобный Джонсон, — прозвучал громкий голос, прервав пастора, и на крыльце послышались шаги. — Жизни сеньоры Сан Тельмо ничто не угрожает!

— Деметрио!..