– Вы позволите провести небольшое испытание вашей искренности?

– Да, – ответил Джейми; голос его был тверд, а руки неподвижно лежали на столе.

Я попыталась крикнуть, возразить, но из пересохшего горла не вырвалось ни звука.

Рэндолл подчеркнуто неторопливо наклонился над столом и вытащил из корзинки гвоздь. Все с той же размеренной аккуратностью установил и четырьмя резкими ударами прибил сломанную руку Джейми к столу. Изувеченные пальцы распрямились, словно ноги паука, приколотого к доске для коллекции.

Джейми застонал, глаза его почти вывалились из орбит и побелели от боли. Рэндолл спокойно положил на стол молоток, взял лицо Джейми за подбородок и поднял вверх.

– Поцелуй меня, – тихо сказал он и прижался ртом к безвольным губам Джейми.

Лицо у Рэндолла, когда он выпрямился, было мечтательное, глаза полны сладкого тумана, губы растянулись в улыбку. Некогда я любила улыбку, похожую на эту, а подобный же туманный взгляд пробуждал во мне желание… Теперь он причинял мне ужасную боль. По щекам лились слезы, но я не помнила, когда зарыдала. С минуту Рэндолл замер, глядя на Джейми, затем вздрогнул и опять вынул из ножен кинжал. Резко взмахнув, перерезал веревку на моих запястьях, поранив кожу. Я принялась было растирать онемевшие кисти, но капитан схватил меня за локоть и подтолкнул к двери.

– Погодите! – окликнул его Джейми, и Рэндолл нетерпеливо обернулся. – Вы позволите мне попрощаться?

Это было больше утверждение, чем вопрос. После краткого колебания Рэндолл согласно кивнул и подтолкнул меня к столу, за которым застыла недвижимая фигура. Джейми крепко обнял меня здоровой рукой, а я уткнулась ему в шею мокрым лицом.

– Не поступай так, – шептала я. – Не нужно. Я не хочу тебя оставлять.

К моему уху прильнули теплые губы.

– Клэр, завтра утром меня повесят. То, что случится перед этим, уже никому не важно.

Я откинула голову и посмотрела ему в лицо.

– Это важно мне!

Джейми поднял свободную руку и прижал ладонь к моей мокрой щеке.

– Я знаю, mo duinne. Именно поэтому ты теперь уйдешь. А я буду знать, что есть кто-то, кто помнит обо мне.

Он снова привлек меня, ласково поцеловал и шепнул по-гэльски:

– Он отпускает тебя, потому что считает беспомощной. Но я-то знаю, что это не так.

Легко отстранив меня, он по-английски добавил:

– Я тебя люблю. Иди.