Глеб едва заметно качнул головой в задумчивом отрицании, продолжая игнорировать и мою усилившуюся дрожь, и уже стекающие по моему лицу неконтролируемые слезы убийственного страха.

А что я еще могла?.. Попросить его заткнуться? Попросить, чтобы он уже это наконец-то сделал?..

— Не с целью извращенного любования долгой агонией своей любимой жертвы. Просто и банально не хотелось его так быстро отпускать, даже зная, что он все равно вот-вот истечет кровью, и его органы начнут отказывать один за другим. Тем более, что тогда я еще был способен сделать все сам, даже через нехочу. Потому что есть такие вещи, которые нельзя доверить другим. Я бы и сейчас поступил так же, если бы не возраст и неизбежная потеря прежних навыков. Когда это делает кто-то за тебя, когда чужие руки прикасаются к тому, что принадлежало только тебе и чего мог касаться только ты — все это вызывает лишь омерзительнейший дискомфорт и сводящее с ума раздражение. Но, увы… Здесь даже у меня есть свои пределы… Даже я прекрасно осознаю, что еще способен сделать, а чего уже нет…

Оказывается, мне не послышалось, не смотря на постоянно звучавший голос Глеба в абсолютно пустой комнате с непривычной акустикой. Не смотря на сумасшедшую аритмию собственного сердца, буквально грохочущее во всем теле под кипящее в жилах и ушах шипение выжигающего адреналина.

Мой слух действительно уловил за пару минут до этого уже знакомые звуки автоматического открытия ворот со стороны дальней границы фронтального двора. Видимо, он был слишком приглушен, или я списала их на слуховые галлюцинации — на желание вырваться из этого смертельного ада любой ценой, если не любой фантазией. Но приближение к дверям этой комнаты чьих-то шагов я уже ни с чем не смогла спутать, как и поворот ключа в дверном замке с внешней стороны.

Наверное, в тот момент я точно успела пережить еще как минимум пять или десять микросмертей. И не потому, что эти звуки должны были подарить мне хоть какую-то мнимую надежду, а потому что Глеб на них вообще никак не отреагировал. Будто совершенно их не слышал, а если и слышал, то не придал им никакого заслуженного внимания.

А еще всего через несколько секунд эти треклятые двери наконец-то открылись.

— Ты не представляешь, как бы я хотел это сделать сам… коснуться твоего еще теплого сердечка, вбирая рецепторами пальцев его плотность и восхитительный анатомический рельеф. Понимая, что еще совсем недавно оно сокращалось и прогоняло через себя раз за разом сотни тысяч галлонов крови только для того, чтобы твое тело жило, твой мозг работал и поддерживал в твоей очаровательной головке исключительное во всей Вселенной сознание. Природа удивительная вещь, как и созданные ею чудеса, включая человеческие эмоции… Включая любовь…