Я потираю лоб, чтобы напомнить тебе о своем ранении.

— Что ж, я не согласен.

— Я рада, что ты упомянул Фила… — Зря я вспомнил про твою крысу. — Он действительно имеет отношение к нашей истории. В день, когда я была ему нужна… я была с тобой. Я никогда себя не прощу, Джо. Твое исчезновение, триумфальное возвращение в образе раненого воина… Ты прав. Все это мне и вправду знакомо. Я не собираюсь больше тратить время на заботу о человеке, который может внезапно пропасть, а потом заявиться и требовать понимания. — Ты делаешь глубокий вдох, словно готова завершить нашу книгу, наш роман, а затем протягиваешь мне руку, словно больше не веришь в любовь. И снова произносишь самое мерзкое в мире слово. — Друзья?

Лав не смогла убить меня, однако получила то, на что толкала ее маниакальная депрессия. Она убила нас. Я пожимаю твою руку. «Друзья», — и во всем теле иссякает заряд. Я плетусь на парковку. Я не в состоянии идти пешком или вести машину. Останавливаюсь в тени дерева.

— Такова жизнь.

Смотрю вверх — там Суриката. Пока я отсутствовал, она повзрослела. Или, может, дело во мне, потому что она явно регрессировала. Номи снова в обнимку с «Колумбайном», она прищуривается.

— Номи, — говорю я, — поздравляю с окончанием школы. Как дела?

— Ну, меня хоть не пырнули ножом.

— Это был выстрел. Не смертельный.

Она хочет рассмотреть мою голову, а я прошу ее не подходить ближе, потому что, если ты за нами наблюдаешь (а я надеюсь, ты наблюдаешь), я не должен привлекать внимание к своей ране, хотя я с удовольствием сейчас сорвал бы гребаный пластырь. Она кивает.

— Ладно.

— Слушай, ты прости, что я исчез…

— Да я здесь почти не была. Завела друзей в Сиэтле, часто остаюсь у Дона и Пегги… Когда мы снова переедем к тебе? В «Маршалле» отстойные номера, и комната на двоих с мамой — полный отстой.

Ты ненавидишь меня так сильно, что переехала в старую гостиницу Оливера… Будь ты проклята, покойная Лав Квинн.

— Дело в том, — говорю я, — что твоя мама сейчас мною очень недовольна…

Номи пожимает плечами.

— Мама никогда не бывает довольна. Разве что когда она с тобой. — Она переминается с ноги на ногу в слишком ярких для нее кроссовках с подсветкой. — Ладно, Джо, до скорого. Я хочу сказать, что все нормально. Правда.

Она говорит с такой уверенностью, и она знает тебя так, как не знаю я. Она знает тебя всю свою жизнь, и ее слова верны, Мэри Кей. Ты счастлива рядом со мной, а это главное. Я замечаю тебя в библиотеке. Ты видишь, что мы с Номи разговариваем. Ты понимаешь, что мы неизбежно встретились бы. Суриката срывается с места — «Скорейшего выздоровления!» — а я смотрю в окно и ловлю твой взгляд.