– Ты получил мое сообщение, Лиам, – Атлас обратился к нему по имени, но гипноз не применял.

Пролонгирующий результат строится на подавлении воли. Подавление в столь сложном вопросе невозможно, да и волю Лиама подавить непросто. Отвести глаза, отвлечь – вполне реально. Заставить в корне поменять свои убеждения и бороться за них, как за свои собственные, в такие короткие сроки не под силу никакому гипнотизеру. Значит манипуляции, шантаж и запугивание. Лиам выбрал оружие, Атлас бросил перчатку, и дуэль уже началась.

– Крис будет только началом, – Атлас выстрелил первым. – Ты, конечно, редкая скотина, Ларссон, и без обид, Bro, – вернул ему Эванс. – Но ты ни за что не захочешь стать причиной гибели своих пташек, – четко обозначил свои позиции теперь уже киллер, и Лиаму стоило помнить с кем играет прежде, чем садится за стол.

– Забери у Ронье мою дочь, пока не стало поздно, – слова Эванса сквозили нервозностью и мандражом, и стоило бы отметить, что Лиам его ничуть не пугал.

Пугало Эванса нечто большее, грядущее, затягивавшее небеса стеклянным куполом, из-под которого не сбежать, как он сбегал от смерти. Атлас же только подтвердил догадки и опасения Лиама:

– Лиам, я не шучу. Ты знаешь нас, мы не врем, – говорил он за всех Эвансов разом. – Я не хочу заставлять тебя шантажом. Ты знаешь, кто я, и на что способен. Кэт должна быть у вас до начала выборов, – он говорил с некой тревогой. – Потом я буду бессилен, мы все будем бессильны, – предостерег его Атлас и быстро спрыгнул с койки, уходя прочь.

– Тебе ее не видать, Эванс, – онемевшими от напряжения губами ответил Лиам. – Пока я жив, – и теперь уже Ларссон начал диктовать свои условия.

Эванс не убил его, не тронул Криса, а значит Лиам ему очень нужен, и Кэт без него Эванс не получит. Атласу в любом случае ее не получить, как и Патрисии. Лиам не привык делиться без острой на то необходимости, да и Никки просил сестренку.

Задумавшись над чем-то, Атлас остановился посреди палаты и стянул с рук резиновые перчатки, бросая их рядом с мертвой птицей. Перчатки брошены, дуэль продолжается. Секунданты уже огласили время, назначив дату выборов. Выстрел за Лиамом, а долг, как известно, платежом красен.

– Забери мою дочь, Ларссон. Я в долгу не останусь, – как ни странно, но звучало очень по-человечески от того, кто отнимает чужие жизни.

– Тебе бы голову полечить, Эванс, и без обид, Bro, – скептически парировал Лиам.

– Я один раз пробовал, – Эванс отмахнулся от своих психологических проблем, как от назойливой мошкары, – мне не понравилось, – и выразил открытое сомнение в психотерапии при столь запущенном случае.