Все последние дни, да и в этот миг, она думала о Матвее.

Напряженно, трагично и возбужденно.

Она не хотела уезжать из этого дома и от него. Чувствовала сердцем, что Матвей неравнодушен к ней, как и прежде. Она ощущала это нутром, каким-то подсознательным животным чутьем. Да, он не показывал теперь своих чувств, держался от нее на почтительном расстоянии и даже завел себе невесту. Но все же он любил ее, Варю. Ведь не зря он изменил свое решение относительно Гриши. Только по-настоящему любящий человек мог наступить на горло своим желаниям и выполнить то, о чем просила любимая. Иначе как можно было объяснить то, что он разрешил сыну поехать с ней?

Всю последнюю неделю Варя пребывала в тревожном состоянии и душевной агонии оттого, что не понимала, зачем Матвей ведет себя с ней так жестоко и цинично. Зачем словно специально пытается причинить ей боль, выставляя свою невесту напоказ, делая вид, что общество Вари ему безразлично. Но его фальшивая игра в роли холодного и безразличного Осокина была быстро разгадана молодой женщиной еще в первые дни, едва она появилась в его доме. А сегодняшний вечер и его разрешение на поездку Гриши лишь подтверждали его неравнодушие.

Она отчетливо видела горящие взоры Матвея, которые он умело скрывал ото всех и в первую очередь от нее. И это ему очень хорошо удавалось. Оттого никто не замечал его жгучего интереса к Варе, ни слуги, ни ее отец, ни даже его невеста. Не замечал никто, кроме Вари. Ведь, будучи первой искусительницей и красавицей Петербурга, она слишком хорошо изучила мужчин, знала тайные знаки в их поведении, а во взорах противоположного пола разбиралась лучше многих дам при дворе. А уж Матвея она чувствовала и понимала, как никто другой. Потому все его увертки, умелая игра, нужные выверенные фразы казались ей лишь фарсом, ложью, которая маскировала его настоящие желания. Но она не могла найти подтверждения своим догадкам и сердечным подозрениям. И именно сегодняшний его поступок как будто сбросил маску и поставил все на свои места. Он любил ее и любит до сих пор. И сейчас она знала это наверняка.

Эта мысль не давала ей расслабиться, и она быстро нашла ответ на свой вопрос – отчего все эти недели он вел себя с ней подобным образом. Он боялся ей снова открыться в своих чувствах, ведь она так долго и упорно отвергала его два года назад и причинила ему столько боли. Но теперь она стала другой. Сейчас она любила его. Но как было исправить все то зло и непонимание, которые раньше было между ними и вновь появилось теперь? Она думала о том, что если он решил оставить с ней сына, то, возможно, еще не все потерянно и все же был шанс примириться с ним?