Максим… Алессия никогда не забудет, как он выглядел: в длинном пальто, с ружьем в руках – словно герой старых американских фильмов.

Она-то думала, что им придется сдаться.

Внезапно к горлу подкатывает тошнота. Ее сейчас вырвет!

– Пожалуйста, остановитесь…

Денни тормозит, и Алессия почти вываливается из машины. Упав на колени, она прощается с завтраком. Денни отводит от ее лица волосы. Алессию тошнит и тошнит, пока в желудке не остается ничего. Наконец она, дрожа, встает.

– Ох, деточка. – Денни протягивает ей платок. – Нам нужно побыстрее вернуться в особняк.

Они едут дальше, и Алессия слышит отдаленные звуки полицейской сирены. Вздрогнув, она комкает платок.

– Все хорошо, деточка, теперь ты в безопасности, – утешает Денни.

Алессия качает головой, пытаясь осмыслить произошедшее.

Максим снова спас ее. Сможет ли она когда-нибудь его отблагодарить?

Дженкинс сноровисто связывает руки преступников за спиной. И на всякий случай перетягивает их лодыжки.

– Милорд, смотрите, – указывает он на узколицего.

Куртка у того задралась, обнажив пистолет на поясе.

– Вооруженное ограбление. Час от часу не легче.

Счастье, что он не выстрелил в меня – или Алессию. Передав ружье Дженкинсу, я после секундного колебания пинаю лысого в бок.

– Это тебе за Алессию, мразь.

Он стонет, а я еще раз пинаю его, уже сильнее.

– И за всех женщин, которых ты продал в рабство!

– Торговцы людьми?! – восклицает Дженкинс.