– Ты не понимаешь, – дрожащим голосом проговорила Хэрриет. – Текст писал герцог Монтгомери – его законопроекты принимают всегда…

– Разве он не нажил себе кучу врагов, когда женился на своей любовнице и сменил партию?

Хэрриет покраснела.

– Она не любовница! К тому же большинство в палате общин сейчас у либералов, а он ушел от тори – для них мы вообще не люди! – Она металась по номеру, прижав ладони к щекам. – Это всего лишь первое чтение, – бормотала она, – будет еще и второе…

– Значит, не все потеряно, – подбодрил Люциан.

Она мрачно на него посмотрела.

– Нет, не все. Будет еще комитетская стадия, потом стадия доклада… третье чтение – конечно, если первый текст отклонят. На это уйдет год или два, но надежда есть.

Она попыталась улыбнуться – душераздирающее зрелище. Люциан мысленно просматривал список членов парламента и кабинета министров, которые были у него в кармане либо из-за долгов, либо из-за обличительных сведений. Если он сможет добиться улучшения условий труда рабочих, то и с женскими правами выйдет…

Хэрриет снова принялась причитать.

– Конечно, палата общин может отклонить его и после третьего чтения…

– Вот что, – неожиданно для себя оборвал ее он. – Давай-ка отправимся на экскурсию!

Она остановилась как вкопанная.

– На экскурсию? Когда?

– Прямо сейчас.

– Куда же мы отправимся?

– В горы.

– Не понимаю…

Люциан и сам себя не понимал, только знал, что не может видеть жену расстроенной, – ему хотелось действовать.

– Однажды ты сказала: глядя на горы, душа воспаряет. – Он посмотрел на карманные часы. – Сейчас начало девятого. Мы можем добраться до Оштермучти к половине десятого и успеть на десятичасовой поезд.

При мысли о предстоящем приключении глаза Хэтти невольно заблестели.