Ее взгляд задержался на его груди.

– Знаю, – прошептала она, – знаю.

– Неужели для тебя это больше не важно?

– Важно, – упавшим голосом произнесла она, – ведь ты готов был закрыть меня от пули.

– И тебе это не дает покоя? – недоверчиво спросил он. – Разве не ты говорила, что каждый из нас заслуживает любви, за которую готов умереть?

Костяшки ее пальцев побелели, ногти впились в мягкие ладони.

– Да, – признала Хэрриет. – И я чувствую себя безмерно желанной. Также я прекрасно понимаю, сколь многим тебе обязана, что делает твою власть надо мной еще сильнее.

Ему захотелось вскричать: «Как насчет твоей власти надо мной? Какой же я дурак!»

– Я имел в виду твою брачную клятву, – пояснил Люциан, стараясь говорить спокойно. – И ничего больше. Желание защитить тебя от Мэтьюса было инстинктивным, можешь поверить. Ну что, полегчало?

Она посмотрела ему в лицо и неуверенно улыбнулась.

– Пожалуй.

Напряжение, сковавшее его мышцы с тех пор, как она вернулась, чуть ослабело.

– Отлично, – кивнул он. – Теперь насчет Франции. Почему ты не можешь просто поехать отдохнуть, к чему такая секретность?

Ее лицо снова стало непроницаемым.

– Я еду не отдыхать, – проговорила она, – во-первых, не знаю, сколько мне потребуется там пробыть…

– Но я-то должен это знать! – Внезапно Люциан сообразил, что долгое отсутствие – пара лет или больше – даст ей право на развод на основании раздельного проживания…

– Я не знаю, сколько времени мне потребуется, – упрямо возразила Хэрриет. – И что еще более важно, я должна быть уверена, что ты не прикажешь мне вернуться.

– Не прикажу, – заверил он. – Зачем мне это нужно?

Хэрриет бросила на него красноречивый взгляд.