Мерседес заметила сидящих на стене девочек; они болтали, некоторые заплетали друг дружке косы, другие кружились на месте со своими отороченными бахромой шалями. Издали на них поглядывала группка ребят, время от времени получая в качестве поощрения брошенные искоса взгляды. Среди них был парень постарше с гитарой в руках. Он бренчал что-то незатейливое с той небрежностью, какой могут пощеголять только уверенные в себе красавчики. Подняв глаза, он заметил смотревшую на него Мерседес. Девушка улыбнулась. Скорее всего, он был немногим младше самой Мерседес, но она-то чувствовала себя на добрую сотню лет старше. В ней не было больше страха, и она, не раздумывая, направилась к парню.
– А танцевать сегодня будут? – спросила она.
Ответом послужил брошенный на нее надменный взгляд. Судя по находившейся рядом маленькой, сколоченной из досок сцене, в деревне явно все было готово к фиесте. Для Мерседес этот праздник будет первым за многие месяцы, и пусть даже его религиозная подоплека мало что для нее значила, сама по себе обрядность этого дня, музыка и танцы заряжали ее своей яркостью. Она точно не устоит.
– Сегодня же праздник Сан Хосе![70] – воскликнул он. – Ты что, не знала?
Позднее тем вечером она снова увидела юного гитариста. Теперь тот сидел на стуле у края сцены в компании пожилого мужчины. На часах было около восьми, и впервые с начала года воздух не растерял еще к этому времени все дневное тепло. В какой именно момент музыканты закончили ненавязчиво настраивать свои инструменты и заиграли начало
Казалось, будто музыка, пульсируя, доносилась с противоположных сторон, ее потоки схлестывались и снова сливались подобно течениям у слияния двух рек. Партии отца и сына переплетались. Нити мелодий перекрещивались, спутывались и снова разделялись, тянулись в своем первоначальном направлении. В какие-то невероятно подкупающие моменты два инструмента звучали как один, чтобы вернуться потом каждый к своей мелодии. Даже неблагозвучие казалось гармоничным, мажорные и минорные аккорды сходились иногда в куртуазной схватке.
Мерседес, сев поближе, похлопывала себе по коленке в такт и улыбалась. Эта музыка была самим совершенством. Окружающий мир, раздираемый враждой, хотя бы ненадолго прекратил свое существование.
Когда это божественное выступление закончилось, отец поднял голову и встретился взглядом с Мерседес. Наступил ее черед. Переговорив с пожилым гитаристом в начале вечера, она узнала, что он с сыном тоже были пришлые. Они несколько месяцев назад покинули Севилью и теперь ждали, когда им можно будет вернуться. Пока это было слишком опасно.