Ретт пил медленно, глядя на нее сквозь стекло бокала, и Скарлетт сидела как на иголках в ожидании развития событий. Выражение лица Ретта долго оставалось непроницаемым, пока, наконец, он, не спуская с жены глаз, не рассмеялся, но от этого у нее не стало легче на душе.

– Согласись, что сегодняшний вечер больше походил на забавную комедию?

Скарлетт предпочла смолчать и только пошевелила пальцами ног, пытаясь унять дрожь.

– Приятную комедию, в которой все персонажи были налицо: жители села, собравшиеся, чтобы до смерти забить камнями падшую женщину; опозоренный муж, содержащий жену, как и положено джентльмену; опозоренная жена, ступающая с несгибаемой волей христианина и широко раскинувшая свои одежды незапятнанной репутации, дабы прикрыть ими совершенный грех, а также любовник…

– Прошу тебя!

– Не надо меня просить. Нет, только не сейчас. Я просто в восторге от такого представления… А также любовник, представленный сущим дураком и готовый провалиться сквозь землю от стыда. Моя милая, может быть, вы опишете мне, какие чувства испытывали вы, когда стояли рядом с женщиной, столь ненавидимой вами, которая старалась вас же выгородить? Да сядь ты!

Скарлетт опустилась в кресло.

– Я полагаю, теперь ты не стала любить ее еще больше. Ты не можешь не терзаться вопросом, а что, собственно говоря, известно Мелани о ваших с Эшли отношениях… и почему, если она все знала, пошла на это? Возможно, ради того, чтобы спасти свое доброе имя? Вы, верно, думаете, какая же она дура, если решила поступить подобным образом, пусть даже ради спасения твоей шкуры, но…

– Я не хочу слушать…

– Нет уж послушай! Я говорю это для того, чтобы облегчить твои страдания. Мисс Мелли – дура, но не в том смысле, в каком ты это себе представляешь. Очевидно, кто-то ей все рассказал, но она не поверила в это. Она бы не поверила, даже если бы увидала эту сцену своими глазами. Она слишком горда, чтобы заподозрить в чем-то плохом тех, кого она любит. Мне неизвестно, что за ложь ей преподнес Эшли Уилкс… впрочем, сгодилась бы самая неуклюжая, потому что она любит Эшли и любит тебя. Я не понимаю, почему она любит тебя, но тем не менее это так. И пусть это будет для тебя еще одним крестом.

– Если бы ты не напился и не стал оскорблять меня, я бы все объяснила, – сказала Скарлетт, к которой вернулось самообладание. – Но теперь…

– Меня не интересуют твои оправдания. Мне известно больше, чем тебе. Господи, если ты хоть раз еще встанешь с этого кресла… Меня гораздо больше, чем сегодняшняя комедия, забавляет тот факт, что, лишая меня радости разделить с тобой постель, вследствие моих многочисленных грехов, ты сама в душе вожделеешь Эшли Уилкса. «Вожделеешь в душе». Неплохо сказано, признайся? В той книге есть много хороших фраз, разве не так?