Доктор Дедал оценивающе оглядела подарок.
– Превосходная доска, – одобрительно произнесла она. – Ни у кого такой нет. Не терпится использовать ее по назначению. Как думаете, может, мне сделать из стекла только черные камни, а белые вырезать из булыжников? Я слышала, у вас на участке этого добра хватает.
Эмили согласилась поделиться с доктором камнями, и Эдна Дедал, скрепляя сделку, протянула ей руку.
– Значит, договорились.
– По-моему, вы остались внакладе, – извиняющимся тоном проговорила Эмили. – Боюсь, я обременила вас лишней работой.
– В торговых сделках всегда кто-то остается внакладе, – заметила доктор. – Однако я с удовольствием займусь этой работой. Заодно развлекусь.
– Нельзя ли узнать, над чем вы сейчас трудитесь? На очки вроде бы не похоже.
– Через несколько минут из этого куска стекла получится награда для самого милосердного и щедрого благотворителя Дружноземья.
– А кто в Дружноземье самый милосердный и щедрый благотворитель?
– Полагаю, тот, кто больше всех делится благими дарами.
– Ах вот где собака зарыта! – Эмили покачала головой. – А я-то гадала, что не так с этими дарами. Чувствовала какой-то сомнительный душок, корысть и выгоду.
– Мисс Маркс, вы чересчур мрачно смотрите на жизнь. Неужели вы думаете, что фигурка из стекла способна побудить человека весь год, изо дня в день, нести добро людям? Не умаляя своих талантов, должна заметить, что эта поделка – довольно слабая мотивация. – Доктор Дедал закончила работу и протянула Эмили хрустальное сердце. – Держите, оно еще теплое.
По причинам, которые Эмили не могла объяснить доктору, хрустальное сердце растрогало ее до глубины души. Она бы заплакала, если бы уже давно не разучилась плакать.
Той же ночью она написала стихотворение.
О, хрустальное сердце, Утеха для глаз, Ты не бьешься, И это – Отрадно.Следующим утром она отнесла стихотворение к клинике доктора Дедал и положила его на крыльцо, под мешочек с каменьями.