– Просто так сложилось.

Это была правда, так сложилось, и очень давно. Дружба в этом смысле весьма похожа на брак. Порядки и привычки, заложенные в самом начале, с годами затвердевают, точно цемент.

Кейт сходила в ванную, почистила зубы и забралась в постель.

Джонни выключил лампу и повернулся на бок, лицом к ней. Лунный свет, лившийся в окно, освещал его профиль. Он выпростал из-под одеяла руку, дожидаясь, пока она положит голову ему на плечо. Кейт окатило волной любви к нему, удивительно острой, учитывая, сколько лет они вместе. Он так хорошо знал ее, эта близость согревала и успокаивала, точно теплый уютный кашемировый свитер.

Неудивительно, что Талли вся состоит из острых углов и зазубрин, – она так и не впустила в свою жизнь любовь, которая могла бы окутать ее, сделать мягче. Недостаток любви – мужней, детской, материнской – сделал ее эгоисткой. Так что Кейт снова придется отпустить свой гнев, не надеясь на извинения. Эта ссора и так уже затянулась. Поразительно все же, насколько быстро летит время. А иногда кажется, что поругались только вчера. Но уже неважно, что они сказали друг другу, чего не сказали, – главное, что они дружат много лет.

– Спасибо, – прошептала она. Завтра надо будет позвонить Талли, пригласить на ужин. Это положит конец вражде – как всегда. Они легко и непринужденно вернутся в привычную колею своей дружбы.

– За что?

Она нежно поцеловала Джонни, тронула его щеку. Этот вид – лицо любимого мужчины – она не променяла бы ни на один, даже самый прекрасный, пейзаж.

– За все.

Серым дождливым ноябрьским утром Кейт свернула на школьную парковку и встроилась в длинную змейку универсалов и минивэнов. Поочередно давя на педали газа и тормоза, она покосилась на пассажирское кресло.

Мара сидела сгорбившись, с угрюмым выражением, которое не сходило с ее лица с того самого дня, как ей запретили ехать в Нью-Йорк. Настроение ее с тех пор ничуть не улучшилось.

Барьер, и прежде отделявший Кейт от дочери, превратился в настоящую кирпичную стену.

Кейт не впервые приходилось сглаживать острые углы в семейных отношениях. Она всегда брала на себя роль арбитра и миротворца, но на этот раз никакие слова не помогали. Мара игнорировала ее уже несколько недель, и Кейт потихоньку выдыхалась. Ее мучила бессонница. К тому же ее злило, что дочь отказывается с ней разговаривать – ясно ведь, что это всего лишь манипуляция, что Мара надеется взять ее измором.

– Ждешь праздника? – через силу выдавила Кейт. По крайней мере, сегодня ей было что сказать. Все восьмиклассники с нетерпением ждали зимней школьной дискотеки – и правильно делали. Их родители, включая Кейт, потратили кучу сил, чтобы организовать волшебный вечер для своих детей.