Я задыхаюсь. Воздух вокруг меня становится густым, почти осязаемым. В груди разрастается что-то тяжелое и острое одновременно. Сжимаю кулаки так сильно, что ногти впиваются в ладони – эта боль хотя бы реальна, хотя бы понятна.

Улыбаюсь. Потом качаю головой. Делаю вид, что всё в порядке, пока внутри меня бушует ураган. Никто не должен видеть. Никто не должен знать.

"Дыши, Аврора," – приказываю себе. – "Просто дыши."

Но дыхание сбивается, превращаясь в рваные вдохи. Перед глазами пляшут черные точки. Стены комнаты будто сжимаются, подступая ближе с каждым ударом сердца.

Внутри меня разносится немой крик, который я не могу выпустить. Слезы, которые я не позволяю пролить. Гнев, который я загоняю глубже и глубже.

В мыслях царит хаотичный вихрь, обрывки фраз и образов, сменяющие друг друга с невыносимой скоростью. Я теряю контроль, но отчаянно цепляюсь за последние его крупицы.

Не здесь. Не сейчас. Я сильнее этого.

Но моё тело предает меня. Дрожь усиливается, к горлу подкатывает тошнота. Я чувствую, как трескается моя идеально выстроенная иллюзия, как сквозь неё просачивается всё то, что я так старательно прятала.

И вот я уже на грани признать… но нет, я не могу. Это не может быть выдумкой.

– Успокойся! – приказывает Кэллум.

Его тон непоколебим и властен. В нём нет ни капли сомнения, будто он привык, что весь мир подчиняется его командам. Даже воздух вокруг, кажется, замирает по его приказу.

Поднимаю глаза и встречаюсь с его взглядом – холодным, пронзительным, читающим меня насквозь. Ненавижу эту его способность видеть то, что я так тщательно прячу от всех.

Внутри меня вспыхивает пожар. Ярость смешивается с чем-то еще – тёмным, запретным, обжигающим. Хочу крикнуть ему в лицо, что он не имеет права мной командовать, что я не одна из его марионеток.

Но мои губы предательски дрожат, а тело реагирует на его голос помимо моей воли. Дыхание выравнивается, пульс замедляется. Ненавижу его за эту власть надо мной. И одновременно… тянусь к нему, как мотылёк к пламени.

Его присутствие заполняет комнату, вытесняя моих демонов. И я не знаю, что страшнее – мои внутренние монстры или это необъяснимое притяжение к человеку, которого я поклялась ненавидеть.

– Игра закончена, – цежу сквозь зубы и, схватив пистолет, я просто стреляю. Прямо в него.

Хлопок реального выстрела заставляет подскочить на стуле.

И снова закрываю глаза, а когда открываю их, осознаю, что Кэллум чудом успел увернуться. Пуля отрекошетила от стены и чудом не вернулась мне обратно, пройдя где – то на расстоянии волоска от моего плеча.