Понятия не имею, откуда во мне сейчас столько твердости перед Квентином. Бывало раньше, что перед ним я мялся и чуть ли не в рот ему заглядывал. Сейчас мне совершенно плевать на все, что нас связывало, и плевать, что он потребует от меня. Сейчас важна лишь Бель.

Квентин лишь медленно улыбается. Будто не слышал, что я ему сказал только что.

– Какой нетерпеливый. Как всегда. Ну, хоть что-то не меняется.

Хмыкнув, он неспешно отходит в центр тускло освещенной комнаты с такими же облупившимися кирпичными стенами, как в коридоре. Меня всегда бесила эта медлительность Квентина, но сейчас – особенно.

– Присаживайся, нам есть о чем пообщаться, сынок. – Он указывает на один из двух стульев, разделенных деревянным столом.

Невольно закатываю глаза, предвидя очередную нудную лекцию, но выбора нет. Сажусь напротив и жду, скрестив руки на груди. Прихвостни Квентина так и стоят, боязливо сжимая свои пушки, а внебрачный сын Рональда Макдональда нервно пытается оттереть свою кроссовку салфеткой.

Глядя на эту картину, не могу сдержать смеха. Меня пробрало настоящим нервным смехом, и я не могу остановиться, хоть и осознаю, в какой я заднице. У меня до сих пор нет никакого плана, пока Изабель там, за стеной, а я не могу увидеть ее, поговорить с ней, прикоснуться, в конце концов. Она страдает, она напугана, а я не могу ее защитить.

Выждав, пока закончится мой неуместный приступ, Квентин открывает две банки какого-то пива и подвигает одну из них мне. Как дружелюбно с его стороны! Травить он меня вряд ли будет, ведь очевидно, что ему от меня что-то нужно. Либо убьет, но точно другим, более интересным способом. Но пиво я терпеть не могу. Схватив банку и отшвырнув ее в сторону, наблюдаю за реакцией старика, когда до него дойдет звук.

– Спасибо, очень вкусно.

– Ведешь себя, как дите малое, Натаниэль. – От того, как он меня называет, я вновь закатываю глаза. Ненавижу, когда он так делает. – Сам же говорил, что мы профессионалы. Так веди себя достойно.

Я снова криво усмехаюсь. Но не потому что смешно, а от абсурдности происходящего. Он говорит мне вести себя достойно. Слепой старик, окруживший себя вооруженными подростками, держит в заложницах девчонку, чтобы… что? Что ему нужно?

– Хотел поговорить со мной? Вот он я, перед тобой. Говори, не тяни.

– Натаниэль, ты знал, что есть не только библейская версия Всемирного потопа? – спокойно говорит он, уставившись в окно, словно сможет что-то увидеть.

– Что? – судорожно выдыхаю я, ощущая, что нахожусь на грани очередного приступа.

– Во многих религиозных текстах есть своя версия Потопа, в которых встречается упоминание о птицах, что человек отправил на поиски суши, – объясняет он невозмутимо, будто не замечая моей реакции. – В шумерской мифологии, в отличие от христианской, именно ворон, а не голубь, нашел землю, тем самым дав надежду на спасение всем живым существам.