Некоторые эмоции формировались внутри сердца. Тьме нужна была ночь, чтобы править, и день, чтобы проявить себя. Это были две разные вещи, существовавшие на одном небе, но никогда не встречавшиеся друг с другом. Хотя некоторые слова были одинаковыми, двери, которые они открывали, оказались разными.

Теперь все было совсем по-другому.

Он медленно отодвинулся. Я изо всех сил старалась сохранить спокойное выражение лица. Хотя мое сердце билось так быстро, что, казалось, вот-вот разорвет грудь, внешне я никак не показывала этого.

– Что это было? – прошептала я.

Каран теперь смотрел мне в глаза.

– Ничего.

– Ничего?

Мужчина медленно кивнул. Его черные глаза были подобны ножу, сияющему в ночи, острый кончик лезвия был направлен на меня.

– Ничего, – повторил он. – Нам нужно немного поспать, бунтарка.

Я тяжело сглотнула и посмотрела ему в глаза. Каран медленно отодвинулся, заставил меня повернуться к нему спиной и притянул меня к своей груди. Когда я прислонилась к ней спиной, мои глаза смотрели на стену прямо передо мной. Я чувствовала, как вспотели ладони. Время шло, в голове появились образы нескольких старых воспоминаний, и, когда глаза начали медленно закрываться, я поняла, что сон вот-вот овладеет мной.

Каран наклонился еще ближе, если это было возможно. Я слышала, как он тяжело сглотнул, а затем уткнулся носом в мои волосы. Поскольку мне хотелось спать, я не смогла отреагировать на это движение.

Когда я почувствовала, что окончательно погружаюсь в объятия сна, мужчина прижался губами к волосам. Мое сознание было почти погружено во тьму.

– Ты пахнешь, как новорожденный ребенок, – тихо произнес Каран. – Такой чистотой, так по-райски.

* * *

– Упрямые ослята!

Сквозь сон я слышала какие-то звуки, но пыталась удержать его и не открывать глаза, возможно, потому, что не спала так крепко никогда в жизни.

– Я сказал стрелять, вы решили сразу убить! – продолжал голос. – Просыпайтесь!

Я пыталась открыть глаза, солнечный свет просачивался сквозь ресницы и обжигал их.

– Дедушка?

Я знала обладателя этого сонного голоса. Положив руку на лоб, прикрыла глаза ладонями, чтобы солнечный свет не проникал в них. Первым, кто привлек мое внимание, был дядя Яшар, который указывал на нас кончиком своей трости. Осознание того, где и с кем я была, накрыло подобно волне и смыло все мысли. Мои глаза расширились. Я была в объятиях Карана.