– Да… Как он? – дрожащим голосом интересуюсь я.

– Мальчик потерял немного меньше литра крови, – сочувствующе отвечает женщина. – Три литра – летальный исход. Потерял бы больше, если бы не ваш жгут. Вы спасли ему жизнь.

А до этого едва не убила, выстрелив в него, – хочу добавить я, но сдерживаюсь от подобных высказываний. Сейчас не время для самобичевания.

Я подхожу ближе и касаюсь кожи Гая. Сейчас я напрочь забываю о том, каким могущественным и опасным его все считают, какую власть он имеет, на что вообще этот парень способен. Теперь он выглядит таким беспомощным, таким беззащитным, что мне хочется взять на себя его раннюю роль и оберегать от злодеев.

– Он ведь поправится? – спрашиваю я, чувствуя, как в глазах накапливаются слёзы.

– Да, конечно. – Медсестра мягко мне улыбается. Я уже успела отвыкнуть от добрых людей, видя столько зла вокруг, так что стоящая передо мной женщина вовремя доказывает: добро всё ещё существует, даже в стенах такого ужасного места, как поместье Харкнессов. – Он пролежит пару дней точно, а мы проследим за тем, чтобы вернуть потерянный объём крови.

Значит, Гай не будет знать о том, что мне указал делать его отец, куда я сейчас поеду и чем буду заниматься. От этих мыслей мне и легчает, и становится тревожнее одновременно. С одной стороны, у меня нет выбора, а с другой – пока он спит и спокоен, это даёт мне надежду на успешное его выздоровление.

Я сперва глажу каштановые мягкие волосы, открывая лоб, а потом наклоняюсь и оставляю маленький поцелуй. Обычно это он целует меня в лоб, а сейчас это делаю я. Такой милый и невинный поцелуй, полный нежности и заботы. Хочу, чтобы Гай оставался спокоен и отдыхал. Он заслуживает этого.

– Спасибо, – произношу я, вытирая всё же покатившуюся слезу со щеки. – Пожалуйста, позаботьтесь о нём как следует.

– Конечно, – кивает женщина. – Он будет в порядке, когда вы вернётесь.

Хочу уже отойти, оставить Гая и выйти из комнаты, пытаясь понять, как мне выполнить приказ Вистана, но вдруг мою руку кто-то хватает. Медсестра удивлённо переводит взгляд на кровать, я оборачиваюсь.

Гай всё ещё очень слаб, но ему удаётся приоткрыть веки и держать меня за запястье.

– Каталина? – произносит он тихо. – Это ведь ты? Пожалуйста, не уходи.

Я сглатываю ком в горле, приближаясь обратно к нему. Опускаюсь на колени перед кроватью, чтобы моё лицо было на уровне его.

– Ты очнулся, – улыбаюсь я. – Значит, не так всё плохо.

– Всё плохо, – шепчет он в ответ, пытаясь усмехнуться. – Я не могу сейчас обнять тебя так крепко, как мне хотелось бы.