Я, хихикая, смотрела на нее, не замечая покрывала, что она вновь протянула мне. Не успела повозка остановиться, а мы уже услышали доносящиеся снаружи звуки музыки. Изумленная, я отодвинула занавеску и выглянула в щель. Ворота поместья были украшены фонарями и флагами, и за ними происходила веселая суматоха.

Издав горький смешок, я опустила занавеску.

– Не зря вы с четырнадцатым господином с детства были столь близки, – проговорила довольная Цяохуэй.

С тяжелым вздохом я взяла у нее покрывало и накинула себе на голову. Цяохуэй как раз помогала мне поправить его, когда кто-то отодвинул занавеску, собираясь помочь мне сойти.

Не поднимая глаз от носков своих туфель, я позволила вести себя вперед. Странным было то, что не было никаких приветственных церемоний, меня провели прямиком в дом. Когда мы с Цяохуэй остались одни, я рывком сняла покрывало и принялась оглядываться по сторонам.

– Его можно снимать лишь после прихода четырнадцатого господина! – взволнованно проговорила Цяохуэй.

Я бросила на нее косой взгляд и, жестом велев замолчать, произнесла:

– Тебе не кажется странным? В поместье что-то празднуют, но не похоже, что свадьбу.

– Вот и я удивляюсь, – скорчив гримасу, отозвалась Цяохуэй. – Почему не четырнадцатый господин ввел вас в дом? И вообще, мы еще и тени его не видели. А ведь я только что его так хвалила!

Легок на помине, четырнадцатый господин рассмеялся за дверью:

– И за что же ты меня хвалила?

Цяохуэй засуетилась, пытаясь вновь набросить на меня покрывало, но я не давала ей этого сделать. Толкнув створку, четырнадцатый вошел в комнату, и Цяохуэй была вынуждена поспешно поприветствовать его. Он бросил взгляд на красное покрывало в руках Цяохуэй и с улыбкой посмотрел на меня.

Я поприветствовала четырнадцатого господина, и он спросил:

– Устала с дороги?

Я покачала головой. Взяв за руку, он усадил меня и, улыбнувшись, перевел взгляд на Цяохуэй:

– Ты так и не ответила. За что же ты меня хвалила?

Я вытаращилась на нее, подавая ей знаки молчать, но Цяохуэй только губы надула в ответ и, глядя в пол, сказала:

– Увидев шумное веселье у ворот поместья, ваша покорная служанка сказала, что не зря барышня с четырнадцатым господином с детства были столь близки. Но сейчас…

Обведя комнату сердитым взглядом, она продолжила:

– Здесь даже нет ни одного символа двойного счастья![98]