И не могла им насытиться.

Чёрт!

Она всё же сунула руку в трусики…

Телефон взорвался трелью, когда она содрогнулась в судороге.

— Уже еду, — ответила Вера Фёдору, вытирая руку влажной салфеткой, и завела машину.

В выходные он её почти застукал, устроил ей сцену ревности и, по-хорошему, им бы расстаться, так будет правильно, но Вера хотела жить с Фёдором, слушать его потрясающие истории (он так много знал!), поддерживать его великолепные идеи (умел он не меньше), ездить с ним в Грецию, носить подаренные им украшения (для парня, что не мог кончить без дрочки он неплохо разбирался в бриллиантах) и… трахаться с тем, кто доставлял её телу столько удовольствия, сколько порой оно не вмещало, вырываясь наружу неуправляемыми стонами и криками.

Она не хотела рушить его семью, всё, что он с таким трудом создал, но тут она со своей совестью примирилась, решив, что это его зона ответственности и не её проблема.

— Где ты была? — встретил её встревоженный Фёдор в холле.

— У отца, — пожала Вера плечами, не понимая, что могло его настолько обеспокоить.

— Тут такое, — ответил он на не заданный Верой вопрос. — Валентину увезли на скорой.

— Тёть Валю? — вытаращилась на него Вера.

— Да. Сердечный приступ. Предварительно. А что на самом деле — я не знаю.

— Куда? — встрепенулась Вера. — Куда её увезли?

— Не знаю, но её секретарь…

Вера недослушала, рванула к кабинету тётки.

— С тобой поехать? — встретил её Фёдор, когда, узнав адрес клиники, она уже неслась обратно.

— Я сама! — крикнула она.

— Осторожнее! Дорога скользкая! Дождь! — крикнул Фёдор, как будто это когда-то кому-то помогало — напутствие быть осторожнее.

11

11