– Хорошее имя…

На крыльце послышались шаги.

– Александр с работы вернулся, он теперь в совхозе работает, – чуть слышно сказала Катерина. Ее сердце бешено забилось, как тогда, когда Николай на коленях делал ей предложение в родительском доме.

– Мне сказали, он уехал в район, – упавшим голосом сказал Николай.

Дверь открылась. Александр, увидев Николая, от неожиданности замер, а потом бросился к нему:

– Радость-то какая! Николай Иванович! Вы почему здесь? Как? Вы же должны быть в Финляндии?

Николай обнялся с Александром:

– Был там. Потом жил в Париже. Вся семья моя там. А теперь приехал за ней. – Он показал на Катерину. – Отпусти ее.

– За ней? За кем?

– За твоей женой и за твоими детьми, – спокойно ответил Николай.

– Ничего не понимаю, – сознался Александр и сел на стул, где только что сидел Николай.

Николай сел напротив:

– Я люблю ее и всегда любил. Здесь жить невозможно – ты сам видишь. Советы заморят вас всех голодом. Я не могу знать об этом и сидеть сложа руки. Ты благородный и честный, помоги же мне спасти ее.

Катерина сняла тулупчик с Коли, вывела сына в соседнюю комнату и закрыла за ним дверь.

Александр молча смотрел на Катерину. Его глаза вдруг стали серыми и пронзительными.

– Так ты тоже любишь его? – спросил он нарочито безразличным тоном.

– Я… – начала говорить Катерина, но вдруг заплакала.

– И давно? – спросил Александр, вытряхивая махорку и скручивая папиросу.

Катерина сбивчиво заговорила:

– Все не так, Саша. Ты не понимаешь.