— Добрая ты моя девочка, — вздохнул Эльф и обнял меня за плечо, — мужик, если только он мужик, примет боль на себя. Он честно расскажет все сыну, поговорит с одной из вас, поставит ее перед фактом, заставит уважать свой выбор.

— А если не заставит?

— Тогда он не мужик!

— Скажи, а ты бы смог? — спросила я.

— Я решаю вопросы по мере их поступления. А вот ты сама можешь вспомнить, что чувствует ребенок, когда родители тащат его в свои игры.

— Мне было паршиво.

— И это притом, что твой отец был феноменально сильной личностью, — напомнил он, — Что говорить о нас, грешных?

— Не прибедняйся! — рассмеялась я.

— Не буду, — пообещал Эльф.

Мы вернулись к машине, когда оранжевый диск солнца приник к земле, раскрасив мир в лисьи тона. Сосны с рыжими стволами, рябая дрожь реки и медное лицо Эльфа — я словно вынырнула из темной тесной норы на свободу, в заветный край, где даже на закате можно сказать «Еще не вечер!».

Антон позвонил на следующий день:

— Куда пропала? Не могу до тебя дозвониться.

Я прикинула в уме количество часов, проведенных у телефона, и тактично промолчала.

— Завтра днем приезжает Женева, — сообщил он беспечно, — Тебе переводить!

— Как скажете, начальник!

В моей душе творился долгожданный покой.

— Жду тебя на работе!

Вот так все просто и банально. Шеф вызывает переводчика на службу. Работа ждет, вперед, холопы!