— Мне тоже дороги интересы «Кроны», Феликс Евгеньевич, — прервал Чингиз. — И у меня есть основания доверять «Градусу». — Не обо всем я могу сейчас говорить. Но поверь мне, что есть.

— Извини меня, Чингиз… я не могу себе этого позволить.

— Обладая контрольным пакетом акций «Кроны», — ехидно подхватил Чингиз.

— Хотя бы! — в сердцах ответил Феликс. — Но не в этом дело. Я не хочу пачкаться в дерьме, Чингиз Григорьевич.

— Интересно, а как ты полагал взять реванш у «Катрана»? — вздрагивающим голосом произнес Чингиз.

— Не знаю, я пока не думал. Пока я только экспонировал проблему, обозначал в общих чертах, — Феликс рассердился на себя, он слышал в своем тоне растерянность.

— Как бы не так! — взвился Чингиз. — Ты надеялся, что кто-нибудь из нас вступит в это дерьмо. А потом его, перепачканного и меченого, можно будет согнуть в бараний рог. Убить сразу двух зайцев — и деньги получить от «Катрана», и, шантажируя, усмирить претензии, скажем, той же «Кроны-Куртаж», чтобы покорно пахала на фирму и не требовала большего, чем ей выделят.

— Шантажируя? — усмехнулся Феликс. — Чем шантажируя?

— Не уговорами же «Катран» вернет нам свои миллионы. Так или иначе придется мараться, и ежу понятно.

— Чингиз! — укоряюще бросил Рафинад.

— А ты молчи! — Чингиз, казалось, ждал реакции Дормана. — Бегаешь, как пес, по городу выколачивать для фирмы заказы… А тут собирают охрану, окапываются под защитой бритоголовых амбалов службы безопасности, создают свою империю. И думают, что никто этого не видит.

— Чингиз, Чингиз… тебе будет стыдно, — качнул головой Рафинад. — У тебя плохое настроение… И, кстати, служба безопасности не такой уж оказалась никчемной.

— Да, — проговорил Феликс тихим голосом, словно он сдерживал себя. — Особенно если учесть, что она выяснила, как Чингиз Джасоев ведет… двойную игру.

Рафинад и Чингиз разом повернули к Феликсу вытянутые лица.

— Не понял, — проговорил Чингиз. — Почему затея с «Градусом» двойная игра?

— Я имею в виду твою затею с покупкой лесобилетов в Тюмени!

«Целлулоидов — сука, трепанулся где-нибудь», — мелькнуло в голове Чингиза, он покраснел. Даже кончик носа, казалось, запылал жаром.

— А что? Не имею права? Может быть, я хочу выставить лес на биржу, поиграть сырым лесом, — спасительно добавил Чингиз.

— Конечно, можешь. Твое право. Но об этом надо было самому заявить, — Феликс барабанил пальцами по подлокотнику дивана. — Тем более что получил ты эти лесобилеты под залог домов, которые обязалась соорудить «Крона», а не «Крона-Куртаж».

Чингиз пытался собраться. Он понимал уязвимость и двусмысленность своего положения. Он чувствовал тяжесть, точно взоры его компаньонов каким-то образом материализуются в упругую массу…