«Ай да барон», — думал Такко, едва успевая записывать. Он как знал, что положение Олларда не позволит рисковать.

Впрочем, маргкраф не собирался уступать.

— Подробно описали? Это ж каких размеров был голубь, что снёс все ваши жалобы? Или вы послали письмо с орлом?

— Я послал несколько птиц.

— Сочувствую тем, кто разбирал лживое нытьё. И каков же был ответ?

— Я его не получил. Но в самом скором времени…

— Стало быть, нет уверенности, что эти выдумки вообще дошли до Его Величества. Ваше счастье! Эслинг, вы всё же редкий дурак! Вы должны громче всех требовать казни брата, чтобы очистить своё имя, а вы что делаете? Право, я не посадил вас в соседнюю башню только из уважения к вашей жене.

— Из уважения? Да вы бережёте меня для проклятого титула, только и всего! Попробуйте, убейте меня! Думаете, я не понимаю? Не вижу? Да вы все трясётесь, лишь бы я не прогневал императора настолько, что Север уплывёт у вас из-под носа!

Оллард поднялся, стремительно пересёк комнату и остановился перед Эслингом:

— Будьте уверены, если я пожелаю — титул получите не вы, а ваша мёртвая туша, начинённая соломой и шестерёнками. Никто и не догадается, что барон не просто удручён потерей семьи. А ваш брат всё равно умрёт, и мне даже не понадобится прикладывать к этому руку — достаточно не заметить, что среди стражников попадётся пара местных. Из тех, кто потерял в войне всё — семью, дом, добро! Хотите, чтобы его удавили на грязной соломе? А потом сбросили с башни и растерзали в клочья? Так и будет! И вы сто раз пожалеете, что из глупой жалости не устроили брату достойную смерть! Вы этого хотите? Вы вообще представляете, чего стоило сохранить его живым до этого дня?

Шаги простучали назад к столу. Такко замер с пером в руке. Пожалуй, про шестерёнки он записывать не будет.

— Вопрос с казнью решён, и вы последний, с кем я буду его обсуждать. — Скрипнул стул, звякнули перья в отодвинутом держателе. — Я позвал вас для другого. Кто в Эслинге исполняет обязанности палача?

Повисла тишина — нехорошая, тяжёлая.

— Мы не держим палача, — заявил барон. — На Севере слишком мало людей, чтобы убивать их даже во имя правосудия. Вам-то не понять…

— Как же вы поступали с преступниками?

— Есть дальние пастбища, где любой будет полезен.

— Надо думать, всех сколь-нибудь толковых людей вы переправляли брату. Так? А мы-то думали, откуда на побережье такая прорва народа!

Барон шумно вздохнул, но промолчал.

— Что ж, — продолжал Оллард, — раз палача нет, попросим Ардерика. Вешать младшего Эслинга несолидно, отдавать в руки мясников ещё хуже. Да, Ардерик достаточно оправился и сделает всё быстро и аккуратно.