– После бессонной ночи мир выглядит полным опасностей. Но ты же едешь на слоне. Ты одна можешь провести линию от Амарилло до Альбукерке.

– Слонов, бывает, воруют. Это случается очень часто.

– Если тебе уж так прямо надо волноваться, волнуйся из-за “Пост”.

Лейла издала резкий смешок.

– А я это делаю параллельно. В истории с наркотиками на базе Кертленда они, должно быть, опережают нас не на один день. А то и на недели. Я не могу тратить на нее время, пока занята подтверждением термоядерной истории.

– Ты немало с нее получишь косвенно. Если у “Пост” больше подробностей на эту тему – ничего страшного, раз мы первые. Пускай добавят соли в наш суп. В худшем случае они первыми выдадут сюжет с наркотиками, а мы последуем за ними с армагеддоном.

– Ты уверен, что не хочешь с ними кооперироваться?

– С конторой Джеффа Безоса?[64] Я поражен, что ты спрашиваешь.

– Тогда не удивляйся, если я развалюсь на части.

Лейла вышла; Том проводил ее взглядом.

– Терпеть не могу, когда она такая, – сказал он. – Проиграть гонку для нее конец света.

Пип задалась вопросом, не ошиблась ли она. Он не выглядел как человек, любящий кого-либо, кроме Лейлы.

– У вас с собой телефон? – спросил он.

– Телефон?

– Я хочу сделать пару-тройку звонков в “Пост”. Чтобы узнать, кто у них на рабочем месте в субботу. Если тех, о ком я думаю, сейчас нет, она может волноваться чуть меньше.

Хотя Пип пришла к нему сознаваться, у нее возникло искушение сказать, что телефона с собой нет; он был, как радиоактивным веществом, заражен уличающими текстами. Но соврать, что забыла его, было бы глупо и неправдоподобно. Она протянула его Тому с ощущением, что дает мини-бомбу, и, выйдя из кабинета, расположилась за дверью в надежде, что пребыванием рядом воспрепятствует тому, чтобы он читал ее переписку.

Она поняла, что потеряла решимость и ни в чем сегодня не признается. Если, как она теперь подозревала, она ошибалась насчет интереса Тома к ней, то в ее положении нет ничего такого, чего нельзя исправить удалением шпионской программы Андреаса. Когда Том, улыбаясь, вышел из кабинета, она отправилась с телефоном в женскую уборную и заперлась в кабинке.

Ты не хочешь меня и потому считаешь, что я веду себя как сучка. Может быть, ты и прав. Но ты обязан мне сказать, можно ли удалить шпионскую программу. Если можно, ты обязан это сделать. Ты поставил меня в ужасное положение. Я хочу, чтобы опять стало так, как до встречи с тобой. Я хочу все это вычеркнуть, хочу, чтобы моя жизнь была здесь. Если я хоть что-то для тебя значу, ты должен мне ответить. Если я от тебя ничего не получу, мне придется все рассказать Т. Да, это угроза.