– Э… холодным, – говорит официант, еще не до конца оправившийся после моей вспышки. Он чувствует, что я на пределе, что я могу сорваться в любой момент. Он неуверенно умолкает.
– Продолжайте, – говорю я. – Пожалуйста, продолжайте.
– Его подают холодным, – повторяет он. – В качестве основного блюда у нас сегодня морской черт с манго, рыбный сэндвич на булочке, с кленовым сиропом и… – он сверяется по блокноту, – хлопком.
– Мм, звучит заманчиво. Хлопок – это, должно быть, вкусно. – Я нетерпеливо потираю руки. – Бетани?
– Мне, пожалуйста, севиш с луком-пореем и щавелем, – говорит Бетани. – И цикорий с… ореховым соусом.
– Сэр? – осторожно спрашивает официант.
– Мне… – Я быстро просматриваю меню. – Мне кальмаров с кедровым орехом и можно еще ломтик козьего сыра,
Официант кивает и уходит. Мы остаемся одни.
– Ну. – Она улыбается, а потом замечает, что стол слегка трясется. – Что… что у тебя с ногой?
– А что у меня с ногой? А… – Я смотрю вниз, под стол, потом снова на Бетани. – Это из-за… музыки. Мне очень нравится эта песня. Которая играет.
– А что это? – Она слегка наклоняет голову, вслушиваясь в мелодию, которая играет в динамиках под потолком, над стойкой.
– Это… кажется, это Белинда Карлайл. Но я не уверен.
– Но… – начинает она, но умолкает на полуслове. – Ладно, забыли.
– Что – но? Говори.
– Но это вроде бы просто мелодия, без слов. – Она улыбается и опускает глаза, изображая застенчивость.
Я придерживаю ногу, чтобы она не тряслась, и делаю вид, что слушаю.
– Но это одна из ее песен, – говорю я и добавляю, слегка запинаясь: – Кажется, она называется «Heaven Is a Place on Earth»[29]. Ты ее знаешь.
– Слушай, – говорит она, – а ты в последнее время ходил на концерты?
– Нет. – Меня злит, что из всех тем она выбрала именно эту. – Я не люблю живую музыку.