– Это… на тебя машина упала с моста? – неуверенно спросил он.

– Человек, – угрюмо ответил Антон и взял чемодан, закидывая его в багажник.

– А если серьезно?

– Да вандалы, кто ж еще… – в этой тускло сказанной фразе прозвучала вся его усталость.

Коле даже показалось, что его друг начал немного сутулится.

– Садись, если влезешь.

Наполовину это было сарказмом, а наполовину реальными неудобствами для Зарёва, потому что он был на голову выше хозяйна машины.

– Да ты издеваешься! – раздался недовольный возглас с пассажирского сидения.

Антон захлопнул багажник и заглянул в окно: сложенный в три погибели Николай, смотрел на свои коленки, не в силах поднять голову. Цвет рассмеялся, думая, что, наверное, крыша всё-таки просела еще больше 10-15 сантиметров.

– И что ты ржешь? – возмущался Зарёв.

– Тебя бы сфоткать и на аватарку поставить.

– Ха-ха, – передразнил поэт друга и принялся вылезать.

Оказавшись на твердой земле, он еще раз оглядел машину и с внезапным наплывом оптимизма сказал:

– Хорошо, хоть стекла не побили, с нашими дождями это самое страшное.

– Да –да…

Дорога в город растянулась в пробках. Что из них видно? Смотря в небо можно увидеть птиц едва различимых на фоне угрюмых облаков. Целые стайки, десятки полётов одновременно и в одном месте. Просчитай траекторию птиц, математик, как бы это не было грустно. Видно людей в машинах и вдоль дорог. Люди были как люди. Везде они разные. Везде похожие. Кто-то только что начал петь песни любви, а кого-то они уже раздражают не первый десяток лет. И все озабочены Большим Горем, ищут пути обхода, подкопа. Всем страшно до дрожи.

Цвет сидел и беспрерывно постукивал по рулю, а Зарёв растянулся на всём заднем сидении, опершись спиной на дверь машины, и всем своим видом производящий ненамеренное впечатление натуры мечтательной и парящей в облаках.

– А я вот переезжаю с места на место и с каждым разом всё страннее и хуже. Сам видишь. Нет мне места в городе. Изживает он меня.

– Поселись где-нибудь рядом со мной. У нас с Леной район тихий прекрасный.

– У вас просто никто не водит, и машины нет, поэтому он для вас тихий и прекрасный.