Как же жить, если взгляд на одну из самых прекрасных вещей в этом мире – поэзию, заставляет медленно опуститься под землю и лечь, закрыв лицо руками. А ведь еще впереди диссиденты, Бродский, Солженицын… Вся русская литература мне сейчас казалась одной большой трагедией. Трагедией, написанной на бумаге, и еще более страшной трагедией, написанной между строк. И мы ее сами вершили на протяжении всей истории, вершим и сейчас. А что, если и мне уготована участь когда-то оказаться на полках, среди этих людей? Неужели мне нужно будет пройти через такие же испытания и жуткие лишения, чтобы моё слово ценили и хотя бы слушали? Нет, ничто не стоит этой цены, особенно счастье человеческое. Я неосторожно развернулся и задел несколько книг, они пошатнулись, посмотрели вниз, и только одна решилась упасть. Я поднял ее, открыл с конца и прочитал:

«До свиданья, друг мой, до свиданья.

Милый мой, ты у меня в груди.

Предназначенное расставанье

Обещает встречу впереди.

До свиданья, друг мой, без руки, без слова,

Не грусти и не печаль бровей, —

В этой жизни умирать не ново,

Но и жить, конечно, не новей».

Я вернул книгу на место и медленно побрел на улицу. Дождь прошел, и, погруженный в свои горькие думы о судьбах Родины, я и не заметил, что уже стал наступать вечер. А вместе с ним наступали и новые встречи.