«Ты росла без отца. Потому что отцу не за что было любить тебя. Как и тебе незачем любить меня», – пронеслось в голове у Зарёва. Он этого, конечно, не сказал, он всегда корил себя за такие едкие мысли.

«Что если бы мне сказали, что я завтра умру? Что если сегодня мой последний вечер, а завтрашнее утро уже не наступит? Что если это скажут вам?

– Потому что так красивее. Сам подумай, если оно было бы другого цвета,– ответила ты.

Я повернулся к тебе. Ты повернулась ко мне. Мы смотрим друг другу в глаза. Мы всё понимаем, ведь это больше, чем слова. Мы – всё. Мы – центр этой вселенной. Мы – и есть этот мир.

Что значит умереть? Это значит, что ты закрываешь глаза и больше их не открываешь. Тебя здесь больше нет. А жизнь идёт. Все те, кто тебя знал, скорбят, а потом продолжают жить. Машины ездят, светофоры работают, на твоей работе или месте учёбы снова полно людей. А тебя как будто бы не было. Ты ведь думал, что индивидуален и незаменим. Все так думали.

Расскажите о своей любви. Даже если вы одиноки. Хватит притворяться, вы же влюблены. Надо только себе в этом признаться. Вы же постоянно думаете об этом человеке. И это прекрасно. Это также прекрасно как тот закат над городом, который мы видели в тот день. Солнце медленно садилось за высотками города, посылая лёгкие алые лучи во все стороны. Редкие облака, которые пришли на смену тучам, медленно плыли по небесной глади, как маленькие розовые овечки.

– Раз овечка, два овечка, три овечка, четыре овечка.

Ты любишь их считать.

– Смотри, а вон там – пятая.

Я тоже.

Небольшие волны накатываю на песчаный берег. Их шум успокаивает. Мимо проплывает баржа с задумчивым капитаном. Солнце почти село за горизонт. Вот-вот появиться первая звезда».

– Я тут вспомнил. Я тебе написал письмо когда-то, которое ты хотела сохранить и смотреть на него в те моменты, когда тебе будет тяжело. Как же там было… «Маша, успокойся. Живи и радуйся. Набирайся сил и мудрости, становись лучше с каждым днём, ищи себя, иди по пути поиска нового и тогда мы обязательно встретимся в этом сером городе вина и танцев. Не торопи. Пусть будет так, как должно быть. Пусть будет так». У тебя тогда была просто поразительная улыбка.

Маша широко улыбнулась, её поразительные щечки еще не потеряли свой румянец и очарование:

– Она всё еще со мной.

Коля улыбнулся в ответ и обнял её. Не это он хотел услышать, но Маша улыбалась – как тут устоять? Даже его вечно серые глаза наполнились каким-то мягким теплом. Он вспоминал, как писал ей, что если бы они родились и жили не в разных городах, то всё бы, возможно, получилось иначе. Возможно, они могли бы позволить себе любить друг друга, больше, чем простые друзья.