Николай сел на стул по левую руку от Антона. Его лицо было изрезано, губы разбиты, кровь проступала сквозь повязки. Эта жуткая обрубленная кукла была его другом. Поэт держал себя в руках.

– А…Антон… Это я, Коля.

Цвет оставался недвижим. Только попискивание аппаратов вселяло надежду на то, что он еще слышит.

– Это я… У меня всё хорошо. У нас у всех… всё хорошо. Мы просто все устали. Но все здесь, рядом, мы все. И я в том числе. Как раньше, помнишь? Все вместе. Знаешь, – он поднял глаза и посмотрел в окно. – Ты… У тебя сегодня трудный и важный день. Время пришло и… Помнишь ту песню, она всем так понравилась, кроме меня. Ты хотел ее послушать снова, но я… Время пришло.

Он посмотрел на друга и тихо запел:

Каждую ночь я повторяю,

Смотря на тёмное небо:

Когда мы умрем, у нас вырастут крылья,

И все сказки оживут наяву…

Ночь заберёт волнение дня,

Звёздное небо откроет врата,

Шум высокой травы под луной

Всколыхнёт воспоминания передо мной.

Рука сожмёт горсть земли,

Остыла она, её не спасти.

Но первый луч солнца согреет её,

А вода остудит, а вода напоит.

В эту летнюю ночь мы почувствуем,